– Я бы предпочла, чтобы меня повесили, – жизнерадостно сообщила Иден.
Джоанна тряхнула головой, отгоняя воспоминания и возвращаясь мыслями в настоящее. Вот он – Маклин, стоит сейчас посреди зала, само воплощение зла, огромный и грозный. Но как ни была Джоанна испугана, ее вдруг рассмешило кислое выражение лица Маклина, когда он смотрел на Иден. Похоже, он поверил, что она и есть его невеста, и это его явно не обрадовало.
– Вот леди Джоанна, – повторила Беатрис.
Она крепко держала дочь за руку, не давая ей убежать.
– Ваша невеста, милорд.
– Неправда! Это все неправда! – взвыла Иден.
Мысль, что ее насильно могут выдать замуж за этого монстра, внушала ей такой ужас, что она готова была кричать, кусаться и царапаться.
– Я не Джоанна!
Иден попыталась вырваться, но мать крепко держала ее за руку. Сара Колсон, мать малыша, побывавшего в руках Маклина, воспользовалась тем, что все внимание присутствовавших было приковано к всхлипывающей Иден, и выскользнула из зала, прижимая к себе свое сокровище.
– Стой смирно, мерзавка, – прошипела Беатрис. – Ты позволишь ему убить невинное дитя, только чтобы не выходить за него замуж!
Беатрис сильно дернула дочь за ухо, и та взвизгнула от боли и унижения.
Потирая покрасневшее ухо, Иден оглядела людей, стоявших в зале, и глаза ее наполнились слезами.
– Н-ну, скажите же ему, что я н-не та, которую он ищет! Скажите ему, что я не Джоанна!
Никто не шелохнулся.
Ни жестом, ни взглядом Макдональды не выдали правды.
Но тут Джоанна поймала отчаянный взгляд Иден и решила, что откроется Маклину, пусть даже потом он будет пытать ее на дыбе или закует в цепи и до конца дней посадит в темницу на сухой хлеб и тухлую воду.
Несмотря на то, что даже Беатрис решила пожертвовать собственной дочерью для спасения племянницы, Джоанна не могла допустить, чтобы на Иден обрушились беды, предназначенные ей самой. Это ее, и только ее судьба, и никто не должен страдать вместо нее.
Однако исполнить задуманное оказалось гораздо труднее, чем принять решение. Джоанна почувствовала неприятный холодок в груди. Подобно святой Агнессе, она бы предпочла погибнуть от руки своего врага, сохранив девственность, чем стать его женой. Пусть бы он привязал ее к столбу и тысячи стрел вонзились бы в нее…
Джоанна мысленно молила всех святых о силе и стойкости, чтобы не опозорить свой древний род, носящий гордое имя Макдональд. Больше всего ей хотелось, чтобы ее соплеменники гордились ею.
Ведь она была из клана Макдональдов.
Она была отважна и непобедима.
Но она была напугана до смерти…
Джоанна чувствовала, что ей легче отдаться в лапы самому Сатане, чем этому вероломному, злобному хвостатому Маклину, но отступать было некуда.