Джо Мунн прибыл в Нью-Йорк, одержимый одной идеей: как можно скорее наверстать упущенное им за годы странствий, рискованных кампаний и связей с женщинами-полукровками. В том, что он наткнулся на Сесилию Болл, нет ничего странного. Их встреча произошла в модном ночном клубе, где хмельное веселье было в самом разгаре, а музыка будоражила кровь. Мунн беспрестанно пил, швыряя деньгами с бездумной легкостью махараджи. Он показался ей таким большим, таким властным и таким непохожим на других бледнолицых мужчин, к которым она привыкла, и, самое главное, был так набит деньгами, что Сесилия, само собой, нашла его просто неотразимым. На следующий день Мунн проснулся в полдень в номере отеля «Коннектикут» и обнаружил рядом с собой жеманно улыбающуюся Сесилию; на бюро лежал брачный контракт.
Другой устроил бы скандал, пригрозил самыми страшными карами или обратился бы к адвокату — в зависимости от темперамента. Но Джо Мунн лишь рассмеялся и сказал:
— Хорошо, детка, ты меня подловила; но я сам виноват, и, надеюсь, ты не из тех, кого надо долго уламывать. Однако помни лишь одно: отныне ты жена Джо Мунна.
— Как я могу это забыть, красавчик? — проворковала она, прижимаясь к нему.
— Это будет закрытая корпорация, усекла? Я не собираюсь выпытывать о твоем прошлом или о том, с кем ты тут развлекалась, — у меня и у самого прошлое с душком. Бабок у меня полно, больше, чем кто-либо мог когда-то предложить тебе. И я надеюсь, что смогу ублажить тебя. Так что смотри, никаких любовников. — И он быстро изложил ей свою точку зрения.
Сесилия немного поежилась; она и по сию пору помнила жесткий взгляд его черных глаз.
Произошло это несколько месяцев назад.
Сейчас Мунны, муж и жена, сидели рядышком в патио гасиенды Уолтера Годфри — немые как рыбы и едва дышали. Состояние Сесилии Мунн нетрудно было угадать: под слоем косметики она была смертельно бледна, ее руки сплелись на коленях тугим узлом, а огромные серо-зеленые глаза выражали страх. Ее грудь медленно вздымалась и опускалась сдерживаемыми волнами. Она явно была напугана — напугана не меньше, чем Лаура Констебль.
Мунн возвышался рядом с женой, его черные глаза под прикрытыми смуглыми веками бегали, словно крысята, ничего не упуская. Большие, мускулистые руки были спрятаны в карманы спортивного пиджака. Его лицо оставалось бесстрастным, словно лицо профессионального игрока. Где-то в глубине сознания Эллери мелькнула мысль, что загорелые мышцы этого ковбоя, скрытые свободным костюмом, напряглись, как если бы он готовился к решительному прыжку. Казалось, он что-то знал... и был готов... ко всему.