«Встаньте, американские женщины! Пробудитесь от сна. Вооружитесь и требуйте вольностей, на которые вы имеете право! Настойте, чтобы вам дали право голоса! Завоюйте себе уважение политиков! Реформируйте законы! Матери, жены, сестры и дочери, не упустите случая собраться в декабре к Капитолию, в Вашингтон».
Но в это же самое время, к которому созываются женщины, в главном союзном городе соберется конгресс, который едва ли уступит женщинам место, несмотря на все внешнее уважение к женщинам, которым американцы славятся между мужчинами всего Старого Света. Очень будет интересно, уступят ли вежливые янки пороги крыльца женщинам, когда уступка эта нужна будет в случае, превосходящем обыденную вежливость.
* * *
Известная американская эмансипированная женщина Уокер, которая хлопочет о том, чтобы женщинам предоставлено было право занимать всякие должности, недавно явилась к министру иностранных дел Союза и просила у него свободное в настоящее время место секретаря при американском посольстве в Мадриде; но получила от министра отказ. Впрочем, министр соглашался внести в министерство просьбу г-жи Уокер, если бы она представила при ней согласие американского посла в Мадриде. А вот и еще факт сочувственного отношения общественного мнения к женщинам в Америке. В Сарфорде Мирет Кернс обвинена была в том, что убила своего любовника, который обещал на ней жениться и потом, как водится, обманул ее и бросил. После продолжительного судебного заседания по делу об этом убийстве присяжные объявили Кернс не виновною и освободили от суда. Кроме того, до суда против Кернс не было принято никакой меры, она не была арестована и свободно жила в одном из городских отелей. К заседанию суда Кернс была приглашена одним из галантных и отличающихся любезностью шерифов, который сопровождал ее в тот же отель и после суда. В залу заседания она являлась обыкновенно в белом платье в сопровождении того же шерифа, который любезно подвел ее к скамье обвиняемых и оставил ее здесь с почтительным поклоном. На прогулке, в отеле и везде, где эта женщина ни появлялась, она составляла предмет величайшего внимания и симпатии, а после оправдания ее присяжными почетнейшие лица города сделали г-же Кернс визит, а вечером ей и защитившему ее адвокату дана была серенада. Так умеют в американском обществе не отделять факт преступления от мотивов, которые вели человека к преступному действию, и в совокупности их видеть, сколь мелок факт караемого законом преступления с фактом злодейства, защищаемого лицемерною фарисейскою моралью: «Мужчина жил с женщиною, бросил ее, встретя другую, более интересную». — Это не преступление, за это не судят, этого не поставят даже наравне с пощечиною, данною в азарте или в запальчивости, и только в одной лишь Америке серьезно поймут и (что гораздо важнее) серьезно почувствуют, что быть брошенною человеком, которому женщина отдала свое доброе имя и на которого возлагала свои драгоценнейшие надежды, — что это для нее во множестве случаев хуже, чем быть им зарезанною тупою бритвою. — «Быть брошенною мужем — горе, быть брошенною любовником — отчаяние», говорит американская поговорка, и общество американское чувствует всю роковую справедливость этих роковых для женщины слов и заступается за нее, если ее бросят.