Купер с интересом следил за нервными перемещениями генерала. Как он и ожидал, информация, сообщенная хозяину поместья, произвела на того поистине оглушающее впечатление.
– Я не верю вам, – произнес, отойдя от окна Ортез, – да этого просто не может быть. Это бред какой-то!
ЦРУшник усмехнулся, наблюдая стремительно меняющийся цвет лица генерала: вначале он побледнел, а сейчас краска, прилив к щекам, придала физиономии Ортеза багровый оттенок. Генерал вдруг напомнил Куперу хамелеона, точно так же меняющему цвет в зависимости от обстоятельств или настроения.
– Ну почему же не может? – развел руками ЦРУшник. – Если что-то происходит, значит, именно так оно и должно было случиться, несмотря на всю кажущуюся парадоксальность. Возможно, что-то произошло немного и не так, как я рассказал, но важен результат. А он достоверен, за это я могу ручаться.
– Ну, хорошо, допустим, что все так и есть. Но если Уго мертв, то почему нет никаких официальных сообщений? – генерал отнюдь не принадлежал к людям, которых легко убедить, особенно если это касается чрезвычайно важных вещей.
– Так ведь вы же сами прекрасно все знаете, – пожал плечами Купер, – все государственное устройство было «заточено» под него. Вы сами посмотрите – разве были хоть какие-то приметы коллегиальности? Нет, нет и еще раз нет. Типичная для диктатуры ситуация – в случае сбоя, казалось бы, прекрасно отлаженной машины, все летит к чертям, поскольку запасной вариант конечно же не предусмотрен. И теперь ближайшее окружение в панике. Пока готовится официальная версия произошедшего, решается вопрос с преемником. Генерал, надо действовать решительно, иначе будет поздно. Если не верите мне, то почему тогда отключена вся связь с внешним миром?
Ортез снова присел в кресло и потер виски. Не может быть! Президент, конечно, человек в высшей степени эксцентричный, но ведь он не сумасшедший. Сошел с ума! У него всегда были крепкие нервы, несмотря на чрезвычайную экспрессивность… Но ведь и в самом деле, отсутствие связи выглядит весьма странно.
Он злобно посмотрел на Купера, окутавшегося облаком сигарного дыма. Вот ведь принесла его нелегкая! С самого момента его появления Ортез чувствовал, что этот гринго не доведет до добра. Но, действительно, что же делать?
– Так что скажете? – ухмыльнулся Купер. – Нам медлить нельзя. Не та ситуация. Вы поймите, такая возможность бывает всего лишь раз в жизни. Впрочем, что я буду вам в который раз объяснять прописные истины:
«Прописные истины! – раздраженно думал Ортез. – Хорошо ему рассуждать. Такие, как он, вообще ничем не рискуют. У них за спиной страна, которая защитит. А мне что прикажете? Класть голову на плаху, не имея никаких сведений о том, что же на самом деле происходит? Великолепно, ничего не скажешь!»