Впрочем, оставалась надежда, что в главном комплексе станции запись все-таки ведется, там были установлены четыре автономных записывающих модуля, так что проблем с фиксированием того, что творилось в пространстве, окружающем станцию, быть не могло!
И тут он снова услышал профессора:
– Мне придется вернуться на станцию!
– Зачем? – Шольц невольно повернулся в сторону Каррегана.
Профессор уже встал со своего рабочего места и, задумчиво потирая щеку, смотрел на большой экран обсерватории невидящим взглядом.
– У меня появилась некая мысль по поводу способа передвижения этих ваших... э-э-э... х-объектов, но чтобы ее проверить, мне нужна полная информация об их эволюции!
– Профессор, но на станции наверняка нет того, что мы видели на орбите Протея... – попробовал возразить Шольц, однако Карреган ответил ему улыбкой:
– Как раз эта информация у меня имеется! – И он показал кристалл, извлеченный из стационарной камеры часа два назад. – Как только я доберусь до своего кабинета, я тут же сделаю копию!
Молодой астрофизик хорошо знал, что спорить с профессором, когда он уже принял решение, бесполезно, но у него невольно вырвалось:
– Вы хотя бы скафандр наденьте!.. Мало ли что может случиться, пока вы будете добираться до основного комплекса!
Старик захихикал, покрутил головой и, не отвечая на последнюю фразу своего младшего коллеги, направился к шлюзу тоннеля, ведущего из обсерватории в главный комплекс станции.
Когда за старым профессором закрылся люк шлюза, Шольц вздохнул и снова повернулся к экрану. Волноваться вообще-то было нечего, дорога от обсерватории до главного комплекса станции проходила под поверхностью Тритона и не превышала полутора километров, так что профессор должен был быть в своем кабинете не позднее чем через восемь – десять минут – именно столько времени требовалось электрокару, чтобы добраться до шлюза станции. И все-таки на душе у Германа было тревожно! Но когда он снова взглянул на главный экран обсерватории, эта его тревога сразу же отошла на второй план.
Еще две «капли» опустились на поверхность Тритона – одна «присела» рядом с комплексом эмиссионного излучателя антиматерии, а вторая, оказавшись довольно далеко от «глаза» станции, высилась на невысоком сглаженном холме, под которым располагались складские помещения и ремонтный комплекс. Первая «капля» к этому моменту все-таки «стекла» по полиольстальному куполу в сторону выстрелившей гравипушки, оставив за собой странный, маслянисто поблескивающий след, но не просто стекла... После нескольких минут наблюдения Шольцу стало ясно, что все три «капли» медленно передвигаются... ползают по голубовато-серой поверхности спутника, но если две из них перемещались на первый взгляд достаточно хаотично, то третья – та, что располагалась над складами, двигалась наподобие волчка, медленно вращаясь вокруг своего центра, который, в свою очередь, неторопливо перемещался по расширяющейся спирали.