. Поскольку тогда же к Богдану Хмельницкому было отправлено представительное посольство, мы имеем возможность прочесть об этом событии в изложении русского посла В. Бутурлина:
«И как собралося великое множество всяких чинов людей, учинили круг пространный про гетмана и про полковников, а потом и сам гетман вышел под бунчуком, а с ним судьи и ясаулы, писарь и все полковники. И стал гетман посреди круга, а ясаул войсковой велел всем молчать. Потом как все умолкли, начал гетман ко всему народу говорить: Панове полковники, ясаулы, сотники и всё Войско Запорожское, и вси православнии християне. Ведомо то вам всем, как нас Бог свободил из рук врагов, гонящих церковь Божию и озлобляющих всё християнство нашего православия восточного. Что уже 6 лет живём без государя в нашей земле в безпрестанных бранех и кровопролития з гонители и враги нашими, хотящими искоренить церковь Божию, дабы имя русское не помянулось в земли нашей. Что уж вельми нам всем докучило, и видим, что нельзя нам жити боле без царя. Для того ныне собрали есмя раду, явную всему народу, чтоб есте себе с нами обрали государя из четырёх, которого вы хощете. Первый царь есть турский (турецкий, — Авт.), который многижды через послов своих призывал нас под свою область; второй — хан крымский; третий — король польский, который, будет сами похочем, и теперь нас ещё в прежнюю ласку приняти может: четвёртый есть православный Великия Росия государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Руси самодержец восточной, которого мы уже 6 лет безпрестанными молении нашими себе просим — тут которого хотите избирайте. Царь турский есть бусурман: всем вам ведомо, как братия наши, православный християне греки, беду терпят и в каком суть от безбожных утеснении. Крымский хан тож бусурман, которого мы по нужди и в дружбу принявши, каковыя нестерпимыя беды приняли есмя. Какое пленение, какое нещадное пролитие крови християнские от польских панов утеснения — никому вам сказывать ненадобеть… А православный християнский великий государь, царь восточный, есть с нами единого благочестия греческого закона, единого исповедания… Той великий государь… зжалившийся… теперь милостивое своё царское сердце к нам склонивши…
К сим словам весь народ возопил: волим под царя восточного, православного…
Рекли весь народ: вcи единодушно…» (там же, стр. 460–461).