— Будем, отец, — ответил Коля, и снова воцарилось молчание.
Красногрудый какаду, круживший над ними, сел отцу на плечо, захлопал крыльями и неожиданно выкрикнул:
— Бу-дем!.. Бу-дем!..
Отец невольно улыбнулся.
Рагуши, попрощавшись с Ечукой, неторопливо пошел к ракете, а Коля подозвал к себе Алочи.
Мальчик понимал значительность этой минуты и был по-мужски суровым и торжественным.
— Прощай, Алочи! Ты будешь хорошим помощником отцу. Правда, Алочи?…
— Я буду его правой рукой, — ответил мальчик.
Николай зашел в ракету. Рагуши, нажав кнопку, закрыл герметические люки, включил гравитационные двигатели. Корабль плавно оторвался от земли, очертил прощальный круг над колонией Ечуки Коля видел, как полторы сотни маленьких рук поднялись над ершистыми головками.
Только Ечука-отец стоял в глубокой задумчивости. Коля хорошо понимал, о чем он сейчас думал…
Ракета набирала скорость. Когда подлетали к Луне, Рагуши сказал:
— Сейчас я покажу тебе спутник Земли
Они полетели над мертвой лунной равниной. Равнину сменили горы, скалы были острые, щетинистые, похожие на каменные ножи Ни на Земле, ни на Фаэтоне нельзя встретить таких скал — там ветер и вода старательно оттачивают их, медленно затупляя острые шпили и грани.
Контраст между горами и равнинами здесь резок — без волнистых переходов, без плавных линий.
Впоследствии Коля будет благодарен Рагуши за то, что космонавт показал ему ту Луну, которую земное человечество никогда больше не увидит, — на Колиных глазах верный спутник Земли начнет приобретать совсем иной вид. Но это случится потом.
Им неминуемо должен был встретиться и Марс, так как было время противостояния Фаэтона и Марса. Рагуши пообещал Коле показать и эту невеселую планету.
Коля непрестанно думал о встрече с Лочей. Разговорчивый космонавт пробовал было втянуть его в беседу, но Коля отвечал односложно «да» или «нет», и Рагуши оставил его в покое.
Только тогда, когда подлетали к Марсу, Коля немного оживился. Рагуши выполнил обещание — он повел корабль низко-низко над планетой и включил стену больших горизонтов.
На экране забурлили оранжевые песчаные бури. Сначала, кроме неистовства песков, ничего нельзя было разглядеть. Потом появилась убогая растительность, которая упрямо боролась с бурей. Ее засыпало песком, а она шевелилась острыми, колючими листьями, стряхивала с себя песок, поднималась над сыпучими холмами, властно подминала их под себя и снова победно покачивала реденькими кронами.
Но вот на стене горизонтов появились удивительные космические корабли. Они ничем не были похожи на корабль Рагуши — скорей их можно было назвать летающими домами, которые не имели стен, а состояли из двух сферических крыш. Прозрачные крыши были подогнаны друг к другу, словно два черепашьих панциря. Громадные сооружения совершенно свободно плавали над планетой.