– Ты сказал мне тогда: «Я такой, какой я есть, и никогда не изменюсь, но ты мне не безразлична». Что ж, Тревис, и я такая, какая есть, и я тоже не собираюсь меняться, но и ты не совсем мне безразличен. – Она горько усмехнулась. – Помню, как мы любили друг друга в тот день – с тихой нежностью. Даже несмотря на то что ты порой скверно со мной обращался, после того как спас из рук Люка Тейта, несмотря на то что иногда я ненавидела так, что готова была задушить тебя голыми руками, – в тот день я любила тебя всем сердцем. Я заснула в твоих объятиях, а проснувшись, обнаружила, что ты ушел. Я сразу бросилась на поиски, и нашла тебя с другой…
– Китти, – он беспомощно развел руками, – так и было задумано. Как ни жестоко это звучит, я преследовал определенную цель – вызвать твой гнев и тем самым заставить тебя покинуть лагерь. Я знал о полученных нами приказах и о том, что ты непременно захочешь нас сопровождать, – не только из-за твоего отца, но и потому, что мы оба поняли, наконец, что любим друг друга. У меня не было другого способа отвести от тебя опасность.
– Мой отец передал мне все это, когда пробрался тайком в Голдсборо, сказал, что ты сам это подстроил. Но я чувствовала себя обманутой. И теперь, оглядываясь назад и вспоминая о том, как меня использовали – сначала Натан, потом ты, – не думаю, что когда-нибудь снова смогу довериться мужчине. Папа был единственным человеком, который никогда не причинял мне боль и не лгал мне.
Глаза цвета стали, которые еще недавно смотрели на нее с теплотой, внезапно стали холодными.
– А ты сама можешь сказать, что никогда не обманывала меня, Китти? Помнишь, после того как я спас тебя от Люка Тейта, ты хитростью убедила меня в том, что любишь и тебе можно доверять? Я ослабил бдительность, и это едва не стоило мне жизни. По сути дела, пуля, которая была предназначена мне, попала в другого солдата. А ты сбежала с одним из мятежников и даже не оглянулась назад.
– Это неправда! – вскричала Китти, задрожав от охвативших ее воспоминаний. – Я переживала, боялась, что тебя нет в живых. Но ведь ты использовал меня, Тревис! Разве ты забыл, с каким презрением ко мне относился? Говорил, что считаешь ниже своего достоинства навязывать сваю волю женщине. Вспомни, Тревис, ведь это из-за тебя я чувствовала себя втоптанной в грязь. У меня были все основания тебя ненавидеть – ты не отпустил меня на свободу и не отправил назад к своим, а таскал за собой по полям сражений. Ты не дал мне выбора. После всех твоих оскорблений я не могла оставаться с тобой.