– У некоторых их них были длинные волосы.
– Длинные? – изумился он.
Такие волосы были только у одного, напомнило Сэм ее сердце. Но Джарману она этого не скажет.
– Да, длинные. А их лица были покрыты разноцветными полосами краски, так что я не смогла бы описать ни одного из них. Впрочем, это и к лучшему, ведь мне не хочется об этом говорить.
Он отпустил ее руки, встал и впился в нее сердитым взглядом.
– Вы будете об этом говорить, хотите вы того или нет, потому что я собираюсь схватить этих краснокожих ублюдков и добиться, чтобы их повесили.
Она встретила его разъяренный взгляд не дрогнув.
– Я ведь уже сказала вам – я хочу об этом забыть. Для меня все уже кончено.
– Они…
– Они только продержали меня у себя несколько недель, вот и все. Вам незачем за ними охотиться, незачем их убивать. Прошу вас, Джарман, дайте мне обо всем забыть.
Бэллард разозлился еще больше:
– Женщина, вы никак не можете этого забыть! И я не могу. То, что они с вами сделали…
– Они ничего со мной не сделали. Они не принуждали меня к сожительству. Я не была изнасилована.
Оттого что пришлось произнести это вслух, Сэм слегка покраснела, но ей хотелось, чтобы все наконец стало ясно раз и навсегда. Джарману незачем знать, что она по собственной воле отдалась мужчине. Это останется ее тайной, что же до Джармана, то она приложит все силы, чтобы стать ему хорошей женой. Правда, он все больше и больше ей не нравился. Почему он не считается с ее желаниями?
Бэллард постарался взять себя в руки. Что толку кричать на нее, называть ее лгуньей? По-видимому, доктор Поттс прав, и ее разум пытается таким образом защитить себя. Она гонит от себя всякие воспоминания о том, что с ней случилось, и делает вид, что всего этого кошмара просто не было.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Мы больше не будем об этом говорить. Но я хочу спросить о другом: назывались ли при вас какие-нибудь имена?
– Нет. Я ничего не помню.
– Но…
– Нет. – Она протестующе всплеснула руками. – Почему бы нам не поговорить о других вещах? Например, о нашей свадьбе.
Чем скорее они поженятся, тем скорее она сможет приспособиться к своей новой жизни и тем дальше сможет отодвинуть от себя то, что было, и то, что не сбылось.
Почувствовав внезапную неловкость – ведь он не собирался на ней жениться, пока не прибудет остальная часть ее приданого, – Бэллард счел за лучшее сказать:
– Я вовсе не собираюсь торопить вас, дорогая, тем более после того, что вам пришлось пережить. Жена одного из офицеров, миссис Ларкинс, сказала мне, что будет рада, если вы поживете с ней и ее семьей, и предложила помочь со свадьбой. Я повидаюсь с ней и сообщу, что вы уже здесь, впрочем, она, полагаю, уже об этом слышала. Я узнаю, можете ли вы переехать к ней прямо сейчас.