– Спасибо, Эльдар, благодарю тебя!
Он принял ее благодарность, не упомянув о том, что это была идея точильщика, а не его.
– Все должно произойти в абсолютной тишине. Нам придется заткнуть им рты. Всем. А ты должна снова раздобыть ключ. Об этом они не должны и догадываться.
– Сколько их?
– Я насчитал десять с Йенсом.
– Ему тоже следует заткнуть рот?
– Да. Он так важничает своим положением старшего, что не сможет удержать язык за зубами.
Виллему кивнула в знак согласия.
– Это я сделаю. Пожертвую своей нижней рубашкой.
Эльдар застонал.
– Не говори о нижних рубашках, когда это касается тебя, Виллему!
Она от смущения покраснела, ей показалось, что это прозвучало несколько странно.
– А что потом?
– Потрудиться придется много, пока справимся с этими беспомощными существами. Об остальном позаботятся другие.
Он помолчал секунду.
– Уверен, что справишься со всеми? Если мы их свяжем? Мне очень хочется участвовать в восстании.
– Нет, Эльдар, тебе нельзя! Ты же можешь умереть.
– Это имеет для тебя значение? – неожиданно серьезно спросил он.
– Это моя жизнь.
Эльдар больше не смог сдержаться. Он схватил ее за запястья.
– Виллему… Переспать с тобой – это все, что мне сейчас нужно.
– Нет, Эльдар, будь добр! Любовь – это совсем другое.
– Не говори глупостей! Ты никогда не испытывала наслаждения от объятий мужчины.
– Нет. Не испытывала. Ты бы хотел этого?
Он усилил хватку:
– Нет, к чертям, нет. Ты моя, только моя! Никто другой не должен крутить с тобой, трогать тебя грязными пальцами, лежать в твоих объятиях. Ты моя, моя, моя!
Она почувствовала себя не в своей тарелке.
– Эльдар, будь осторожен. За ними следят. Ты сейчас выглядишь не как брат.
– Черт с ним! Я хочу целовать тебя, Виллему, столько, сколько ты пожелаешь. Видеть твое тело, как я видел его однажды, ласкать твою кожу, все это принадлежит мне, бери меня в плен! Я хочу обладать тобой, как ни кем на свете!
Она встала. Все поплыло перед ее глазами. Двор, деревья, небо и земля. Снегопада она больше не замечала. Две противоположные силы раздирали ее душу: опьянение его словами и неудовлетворенность ими, угрызения совести…
Он также поднялся.
– Признайся, что ты хочешь! Признайся!
– Эльдар, ударь меня, быстро! За нами следят из окна.
– Я не могу… Не хочу ударять тебя!
– Ты слишком возбужден, и это видно, думаю и я тоже, и они догадаются почему.
– Я понимаю. Будет лучше, если я сделаю вид, что разозлился на тебя?
– Совершенно верно, брат!
– Но я не могу.
Она, провоцируя его, заявила:
– В таком случае ты отвратительная свинья, подонок, у которого не больше ума в голове, чем у тех бессловесных бедняг в подвале.