Виллему готова была снова расплакаться. Ее обуревала злость оттого, что она чего-то не понимает, но смогла лишь выдавить из себя дрожащим голосом:
– Я знала, что он невиновен в убийстве там дома. Узнала, где он прячется и принесла ему еду.
– Еду? – воскликнули одновременно несколько человек.
– Боже, мы несколько дней не видели еды, – сказал предводитель. – Ты все съел, Эльдар?
– Не успел попробовать ни кусочка. Узелок со мной на поясе.
Он развязал его, и тут же к нему потянулись жадные руки.
– Тогда задержимся немного здесь под скалой, – решил предводитель.
– Спасибо, фрекен, мы очень благодарны вам за это!
Против своей воли Виллему испытала гордость и радость. Она все еще ничего не понимала, но почувствовала, что они больше не относятся к ней враждебно.
Никто не осмелился развести костер, и все же здесь под крутым склоном горы было довольно тепло, прежде всего оттого, что они сидели плотно прижавшись друг к другу. Еду делила она, знавшая, что было в узелке. Она радовалась тому, что взяла для Эльдара обильный припас. Целый каравай хлеба и многое по мелочи.
Какой-то отрезок времени было тихо или, во всяком случае, почти тихо. Они ели небеззвучно.
– Если бы я мог отнести что-нибудь из этого домой семье, – вздохнул один из них.
И Виллему заметила, как почти каждый клал кусочек хлеба в карман.
– Неужели есть люди, у которых столько хороших продуктов в эти тяжелые времена? – тихо сказал кто-то.
– У датчан, – коротко ответили ему.
– Нет, послушайте, подождите минутку, – сердито воскликнула Виллему. – Что вы имеете в виду?
– Ты все еще не поняла? – резко и удивленно произнес Эльдар.
– Мне ясно, что вы вне закона. Разбойники. И что вы ничего не хотите рассказывать бедной неосведомленной, которая сидит с вами и каменеет от злости.
– Слышим, слышим, – улыбнулся предводитель. – Мы не разбойники. Живем на своих хуторах, время от времени встречаемся. И ведем тихую работу.
– Какую?
– Наша цель – свободная Норвегия.
Виллему задумалась. Сейчас, после того, как они сидели некоторое время без движения, она почувствовала, как осенний холод проникает через одежду и ее охватывает дрожь.
– Но Норвегия свободна, – медленно сказала она.
– Свободна?
– Да. Ведь Норвегия и Дания единое целое?
– Да. А кто правит?
– Дания, – нерешительно сказала она. – Но так было многие сотни лет?
– Ну, не столь долго. Мы хотим, чтобы датчане покинули нашу страну и, чтоб у нас был свой король. Верю, что наместник Гюльденлеве не будет ничего иметь против, если его провозгласят королем Норвегии.
– Но он же датчанин!
– Да. Но хороший человек.