— Спускайся сначала ты, Маттиас!
Тот повиновался сразу. Разволновавшись, проскользнул, извиваясь, мимо Кнута, который висел на одних руках, поддерживаемый товарищами, а затем мимо сильного Калеба.
— Сейчас на тебя навалится тяжесть Кнута, Маттиас, будь готов к этому.
— Да, — ответил тот в волнении и напряг все свои силы.
«Ой, помогите, Кнут тяжел! Я не должен соскользнуть, не имею права, — думал Маттиас. — Я слишком мал и, может быть, проскочу вниз через узкое горло трубы. А потом прямо в печь. С такой высоты! Снова туда вниз! В ненавистную шахту!»
Нет, нет, он и мысли об этом не допускал!
В этот момент Калеб прополз мимо Кнута и взялся за ручку подвесной корзины, давление уменьшилось. Медленно они снова стали двигаться вверх.
— Я не… могу больше, — прошептал Кнут.
Они отдохнули. Небо так маняще мерцало над ними. Неужели они не доберутся до конца? Никогда, никогда больше?
Все трое сознавали, что это их последняя возможность. Иначе шахта будет для них вечным домом. Каким она стала для Серена.
Бедняга Серен, подумал Маттиас. Это могло случиться и с каждым из нас.
Они снова поползли. И опять оказались у верхней оконечности трубы. Маттиас и Кнут пытались отдохнуть, а Калеб начал расшатывать решетку, стремясь открыть выход.
Снизу было слышно, как он гнул ее изо всех сил. Если бы Маттиас мог помочь, ее бы уже сняли, но он должен находиться подле Кнута.
— Как успехи? — спросил Маттиас.
— Если бы у меня был хоть какой-нибудь инструмент, то…
— Я прихватил с собой маленькую кирку, — произнес Кнут. — Для защиты, если понадобится.
— Кнут, ты ангел, — воскликнул Калеб.
— Нет, но я уже близок к этому, — прошептал Кнут, протягивая другу кирку.
— Ты что делаешь, Калеб?
— Сдираю строительный раствор. Думаю, мы снимем ее, мальчишки! Осторожно, я уронил камень!
Камень угодил в плече Кнуту, но он только издал полуподавленный стон и пропустил камень дальше. Маттиас уклонился от него. Потом они все трое слышали, как камень ударялся о стенки, падая все ниже и ниже, и наконец с глухим звуком приземлился в топке печи.
Они попытались в темноте разглядеть друг друга. Им казалось таким удивительным думать о том, что они несколько лет своей жизни провели там внизу. Мерзли, голодали, страдали от ран, плакали от отчаяния…
И все-таки стали прекрасными друзьями.
Калеб снова принялся за работу.
Казалось, прошла целая вечность, небо светлело, а Калеб дергал решетку изо всех сил. Раздался треск, и на их головы и в глаза посыпалась пыль сухого строительного раствора.
— Путь открыт, — произнес Калеб взволнованным, дрожащим голосом.