– Звучит ужасно.
– Это и было ужасно. Но знаете что? Почти каждая молодая мама из моих знакомых проходит через это. Для всех первый год становится кошмаром, и ни кто не готов к рождению ребенка. Я только могу сказать, что мы чуть не разошлись. Но у нас крепкий брак. Если бы у нас были проблемы, мы бы никогда не пережили этот год.
– И что же произошло?
– Поразительно, но к концу первого года все резко переменилось. Думаю, дело в том, что Алисия стала спать по ночам. Мы оба стали высыпаться, появилось время побыть вдвоем, спокойно поговорить. Раньше мы только и занимались тем, что пытались убедить друг друга, кому приходится сложнее, и совсем перестали друг друга слушать.
– А теперь?
– Теперь я снова влюблена в своего мужа. Я помню, почему вышла за него, и ни за что на свете не хочу ни чего менять.
Несколько секунд Джулия не произносит ни слова, переваривая то, что только что сказала Джеки. Наконец она поднимает глаза.
– Ваша дочка – самый чудесный малыш из всех, кого мне доводилось видеть, и, когда я смотрю на нее, у меня болит сердце, но я также знаю, что вы правы. Я готова завести ребенка, но этого мало. Я должна быть довольна своей жизнью и быть с любимым мужчиной. Правда в том, что я даже не уверена, готова ли я.
– Именно, – кивает Джеки. – Вы – жертва «синдрома бабушки».
– «Синдрома бабушки»?
– Угу. Представляете себе младенца и думаете о том, какой он милый и уютный и как чудесно было бы иметь такого, но вы даже не задумываетесь о том, что в конце дня вам некому будет его отдать. Вот и все. Здравствуй, малыш, прощай, жизнь.
– Вы правы, – смеется Джулия. – Точно, все это время я страдала «синдромом бабушки». Но после того, что вы мне рассказали, я вообще никогда не заведу ребенка.
Джеки меняется в лице.
– Ради бога, скажите, что это была шутка.
– Не переживайте, – смеется Джулия.
Малышка Алисия топчется у ее ног и протягивает к ней ручонки.
– Это была шутка.
Сегодня обычный нью-йоркский день. Холодно, ярко светит солнце, весна берет свое. Шагая через парк к ресторану «Плавучий домик», Джулия шаркает по дорожке и прячет руки поглубже в карманы.
– Вообще-то, я не должна была снова с вами видеться, – говорит она, подходя к Джеку, который облокотился о дерево у входа.
– Вы так плохо провели время в «Орсей»? – он поднимает бровь, пораженный ее прямотой.
В конце концов, он пытался дозвониться до нее почти две недели и рад, что она вообще появилась.
Он оставил тысячу сообщений и дома, и на работе, и, наконец, сегодня утром пришел к ней домой и отказался уходить, пока она не спустится и не поговорит с ним.