– Если ты еще не заметил, – усмехнулся Робби, – но, наверное, не заметил, ты ведь человек женатый, – мисс Петерсон больше не маленькая девочка.
– Потише, Робби. – К собственному удивлению, Чарлза вдруг покоробил слегка развязный тон друга. – Я не допущу неуважения к мисс Петерсон.
– Я всегда с почтением отношусь к старшим.
– Мисс Петерсон всего двадцать шесть.
– Ну да. Как и мне, друг мой, – сказал Робби. – Ты в свои тридцать совсем старикашка. Нет, кажется, мисс Петерсон двумя месяцами старше. Смутно припоминаю, что, когда мне исполнилось десять, мы с ней поспорили, кто кого должен слушаться.
– Джентльмены, не будем впадать в детство. – Джеймс поднял бокал. – Пришла пора для поздравлений. Когда ты объявишь о помолвке, Чарлз?
– Скоро.
– На балу? – поинтересовался Робби. – Самое подходящее место. Возможно, если остальные будут в неведении до последнего момента, то есть до бала, они оставят меня в покое.
– Именно. На балу. – Чарлзу вспомнилось, с каким треском развалилась на куски фарфоровая собачка, ударившись о дверь кабинета. – Скорее всего. Нужно еще уладить кое-какие нюансы.
– Если лондонский сезон похож на это безобразие, я рада, что мне пришлось его пропустить.
– Потише, Мэг. – Эмма подтолкнула сестру в спину, вталкивая ее в гостиную.
Их поглотило море голосов. Элегантные лондонские леди, одетые по последнему слову моды, беседовали с джентльменами в безупречно сидящих фраках и искусно повязанных шейных платках. Эмма почувствовала себя неловко: ей показалось, что выглядит она слишком просто. Она огляделась – нет ли знакомых лиц? Вот и леди Беатрис, в ослепительном малиновом, платье, украшенном темно-зелеными лентами. Леди громогласно хохотала, стоя с миссис Бегли. Жидкость в их стаканах подозрительно смахивала на бренди.
Где же остальные члены Общества содействия процветанию и образованию женщин? В дальнем углу близняшки Фартингтон рассматривали картину, на которой были изображены совершенно обнаженная женщина, почти полностью обнаженный мужчина и сонм пухлых херувимов. Мисс Эстер показывала пальцем на плечи мужчины, толкая сестру в бок локтем. По крайней мере обе трезвы. Неподалеку, на диванчике, восседала леди Рассел, а в руках у нее ни стакана, ни чайной чашки. Эмма почувствовала некоторое облегчение. Ей не хотелось развлекать лондонцев зрелищем подвыпивших провинциалок.
– Только погляди на эту стаю гусынь, как они хохочут. – Мэг кивнула на молодых леди, столпившихся вокруг Чарлза. – Или лучше сказать «гогочут»? Как удачно, что лорд Найтсдейл коротко стрижет волосы. А то бы его прекрасные каштановые кудри запутались в колтуны – они так машут ресницами, что ветер поднимается.