Двенадцать врат просветленной повседневности (Миллман) - страница 107

, то есть «чувство»). [22]

И потому мы за них не в ответе. Даже если сотрясаемы ненавистью, даже когда «сочимся» похотью и даже при самых извращённых мыслях, фантазиях и побуждениях, проносящихся в поле нашего сознания (кстати говоря, за ангельские чувства мы не в ответе тоже). Но мы ответственны за то, как поступаем, за свой отклик на эмоциональное состояние.

В одном из моих семинаров участвовала некая Джин, монахиня, – в надежде, что он поможет ей избавиться от неизбывной вины, которая преследовала её годами. А всё потому, что, подобно всем нам. Джин была воспитана в традиции, диктующей ответственность за любую возникшую мысль или эмоцию. Я сказал ей: «Вина, как и любое другое чувство, проходит сама собой. Но ты с завидным постоянством воскрешаешь её всякий раз, когда замечаешь у себя неприемлемое тобой побуждение. Зачем?»

Похотливые мысли и эмоции следует принимать так же, как и любые иные. Это не развратным и блудливым вас сделает, но даст заглянуть в самое естество чувств. Не пытаясь прекратить думать или ощущать что-то «плохое», вы высвободите энергию для постижения истоков того, кто вы есть.

Освободив себя от бремени ответственности за свои эмоции и, потому, постоянной вины, вы ощутите огромное облегчение и даже всплеск счастья. Но не обольщайтесь – и это тоже пройдёт. Словно откат океанской волны.


Чужие чувства

Кто из нас, признаемся, хоть раз не пытался надолго осчастливить ближнего своего? Но если нам не подвластны собственные чувства, то что уж тут говорить о чужих. Очевидная истина: брать на себя ответственность за счастье (или несчастье) других людей просто нереалистично.

Но принимать их чувства – без необходимости реагировать – стоит. Ведь если ваши, как мы уже выяснили, вполне естественны, то, значит, и чужие – таковы, не так ли?

По тому, как вы периодически ощущаете потребность в самовыражении, нетрудно догадаться, что и другие люди временами желают выразить себя: порой в рамках приличия, а порой и не очень. Едва ли есть в жизни нечто более полезное, чем умение позволять им выражать свой гнев, обиду, разочарование, видя в том сиюминутный всплеск эмоций на безбрежной глади Океана Духа. Выслушав до конца, например, страстно-обвинительную речь в свой адрес, вы даже можете спросить, не желает ли собеседник что-либо ещё добавить. И он, бьюсь об заклад, изменит своё отношение к вам.

Однако это вовсе не означает, что вы должны неизменно учтиво внимать тем, кто привычно и без конца на вас «наезжает». Принимать чувства окружающих не значит становиться отстойником чужой желчи.