— Вы о них лучше позаботитесь, возможно, они потребуются в качестве улик.
Он обежал взглядом присутствующих.
— Большое всем спасибо! — И снова обратился к Дервину: — Я буду на террасе, если понадоблюсь вам. — Повернувшись на каблуках, он зашагал через комнату под взглядами устремленных на него глаз.
— Похоже, он просто спятил, — пробурчал Бриссенден, обращаясь к инспектору Дэймону.
Тот покачал головой.
— Нет, не просто. Он жуткий выдумщик, этот Фокс.
Слушайте его.
Из холла до них донесся баритон Фокса, который что-то напевал.
Через час, где-то в начале двенадцатого, из библиотеки вышел Дэн Пейви и одарил двух сидевших в боковом холле полицейских свирепым взглядом. В ответ ему досталась лишь пара широких зевков. Поудобнее устроив левую руку в поддерживающей повязке, в качестве которой временно приспособили кусок белого муслина, вице-президент прошел в музыкальную комнату. Там сидело несколько человек, но Фокса среди них не было, поэтому Дэн двинулся дальше, к главному холлу. Там перед ним откуда-то возник Беллоуз, который и сообщил, что мистер Фокс ждет его наверху, куда мистера Пэйви готовы проводить…
— Я провожу его, Беллоуз.
Это сказала Нэнси Грант, внезапно появившаяся откуда-то.
Беллоуз поблагодарил ее и отступил. Нэнси пошла вперед. Дэн двинулся за ней по широкой витой лестнице, потом по ковру, занимающему почти всю ширину просторного коридора, к одной из дверей.
— Вот здесь, — сказала Нэнси.
— Спасибо.
Она не тронулась с места. Дэн тоже стоял. Губы девушки приоткрылись, потом снова сомкнулись.
— Что ты хотела сказать? — спросил он.
— Твоя рука.
— Что моя рука?
Ее палец почти коснулся его руки.
— Больно?
— Ничего страшного.
Они не двигались с места. Теперь уже Дэн открыл рот и снова закрыл его.
— Что ты хотел сказать?
— Действительно хотел кое-что сказать, — пророкотал Дэн чуть тише обычного. — И скажу. Это насчет твоего плейбоя. Я ведь действительно думал, что он застрелил своего отца. Но как я понял, ты даешь ему алиби, значит, я ошибся. Поздравляю…
— Он вовсе не мой.
— Ну как знаешь. Я просто хотел сказать, что, обвинив его публично в убийстве, я выставил себя перед тобой на посмешище. Мне вчера приснился сон. Снилось, будто я собираю для тебя цветы. Красные. Вот этими ручищами, представляешь? Какие хочешь делай выводы, все равно окажешься права.
— Но я… — Нэнси помолчала, потом продолжила: — А какие выводы сделал ты сам?
— Никаких не делал. Зачем мне их делать? Никто бы не стал, если бы увидел такой сон. Собирал цветы и старался, чтобы букет выглядел красиво. Пожалуйста, потерпи, засмеешься тогда, когда я буду достаточно далеко, чтобы не слышать.