Он потрогал ее нос и скрылся в маленькой ванной.
С Рэмом было так легко. Наряду с несомненной привлекательностью у него было еще одно замечательное качество – с ним было необыкновенно легко. Она еще не встречала мужчину, который бы возбуждал в ней такой вихрь эмоций или обнаруживал такую нежность, такую заботу. Что бы мать ни думала, Мери всегда была крепкой и могла контролировать себя, но за последние несколько дней весь ее привычный мир сошел со своей оси. Быть слабой, смущенной, испуганной – это же вполне нормально. Привыкшая жить только своим умом, быть независимой, рассудительной, сейчас Мери чувствовала странную для себя склонность к чему-то другому. И это было здорово.
Он сказал, что любит меня. Возможно ли это? Все происходит, как в волшебной сказке, а не в реальной жизни. А что будет, если я выйду за него замуж?
– Все чисто. – Голос Рэма прервал ее размышления. – И окно закрыто на защелку.
Одет он был в те же черные брюки. Торс голый. Она в первый раз заметила, что он носит золотой кулон. Этот кулон был очень похож на ее, но чем-то отличался. Мери автоматически потянулась к своему, но только коснулась голой кожи. Внезапно осознав свою наготу, она покраснела, схватила купальное полотенце и обернула его вокруг себя.
Он усмехнулся:
– Я думаю, разыгрывать скромницу уже несколько поздновато.
Она тоже усмехнулась. Нервно.
– Я думаю, ты прав.
– А теперь постарайся заснуть. Хотя бы на пару часов. Ты совсем измучилась.
– Рэм, ты не хочешь поцеловать меня на ночь?
Последовала длинная пауза.
– Отчего же не хочу. Конечно, хочу.
Когда он повернулся, чтобы уйти, она не удержалась.
– Рэм, – выкрикнула она почти шепотом. – Я боюсь спать одна. Останься со мной.
Последовало долгое молчание.
Рэм вспомнил, что не выключил в ванной свет, вернулся туда, чтобы выключить его, затем постоял в темноте со сжатыми кулаками. Он видел перед собой ее милое лицо, ощущал ее обнаженные груди на своей коже, и это лишало его способности рационально мыслить.
Господи, как я ее люблю и как я ее хочу. Но мне нужно гораздо больше, чем ее тело. Можно ли лечь с ней, и все? То есть просто лечь, без всего остального? Черт побери, я должен попытаться. Я сделаю это.
Он вздохнул, возвратился к постели и произнес с фальшивой бравадой:
– Ну-ка, подвинься.
Затем улегся прямо в своих черных брюках. Мери хихикнула и пристроилась рядом, угнездив голову на его плече и руки на груди. Она коснулась кулона с соколом, висящего у него на шее.
– Он очень похож на мой, правда?
– Да. Очень похож.
– Я забыла забрать его у тебя. Где он?