Бледность лица Рошаля сравнима была только с белизной высокогорного снега. У него тряслись руки, слезились глаза, раскалывалась голова, его мутило. Он то и дело проваливался в полуобморочное состояние. Заклинания от высотобоязни Сварог не знал, и лекарств, которые на время снимают хоть часть болезненных ощущений, на борту не было. Н-да, несладко придется Рошалю до самого приземления. И чем дальше, тем неслаще.
Но Рошаль крепился изо всех сил, держался, как говорится, на морально-волевых. Потому что боялся Сварога. Чувствуя состояние хозяина, поскуливали собаки.
До кабины дирижабля Сварог добрался после того, как втащили на борт Олеса и Сварог с ним немножко переговорил.
Молодой князь в перепачканных, изодранных куртке с позументами и штанах лежал на струганых досках пола, раскинув руки. Ободранные ладони кровоточили. Впрочем, канатолазец пришел в себя довольно быстро. И, едва открыв глаза, расхохотался на всю гондолу:
– А? Видали, как я?! Думал, сорвусь к свиньям – ан нет… Теперь и в цирк не зазорно наняться… – Он с трудом приподнялся на локтях, огляделся. – Отец здесь?
– Нет, – сказал Сварог.
– Внизу остался?
– Князь… погиб.
– Ну и славно. Туда ему и дорога, – высказался сын своего отца. – Папаша тот еще мерзавец был… И не надо на меня зверем смотреть, подруга. – Отчего-то новоявленный князь нисколько не был удивлен или смущен нежданной воздушной встречей с баронеттой. – Папашка убил мою мать. Она, видишь ли, была женщина строгой морали, а ему страсть как хотелось навезти в замок своих… не скажу при тебе, кого именно… в общем, наложниц, чтобы в открытую забавляться с ними. Жаль, не я его пришил. Ну да ничего, переживу. Он бы и меня давно прикончил, если б я оказался дураком и жил с ним в дворце…
«С-семейка, чтоб мне…» – пробормотал Пэвер за спиной Сварога, плюнул и вернулся к прерванному наблюдению в иллюминатор за проплывающей внизу землей.
– А ты зачем во дворец сегодня примчался? – спросил Сварог.
– Верные люди простучали, что вас этот охранитель забрал, – весело ответил молодой князь и подул на ладони. – Черт, больно… Ну, думаю, тагорт – это тебе, гад, не нурский шпион, он вам всем задаст перца. Так и вышло. Как увидал эту хреновину в небе, сразу понял: это вы удираете, грохнув папашу и пса цепного его, охранителя.
Сузив глаза, Клади рассматривала своего старого знакомого.
– Чего ж сам править не захотел?
– Без этого? – показал Олес пальцем на потолок. – Без этой птахи мне трон ни к чему. А потом, кто его знает, вдруг папаша жив остался. Тогда б он совсем озверел без своего летающего мочевого пузыря.