Даже если признать возможным все остальное – чего, впрочем, делать не следует, – то последнее невозможно ни при каких обстоятельствах.
Достаточно положить в банк всего лишь один пенс, чтобы в миг Конца Времен суммарные накопления позволили вам оплатить баснословный счет ресторана «У конца Вселенной».
А эта идея, скажете вы, не только неосуществима, но и безумна. Именно по этой причине рекламное агентство одной звездной системы выпустило плакат: «Если вы успели совершить до завтрака полдюжины безумств, почему бы не увенчать их трапезой в Тысячедорожье – в ресторане „У конца Вселенной“!»
Зафод восседал у стойки, с каждой минутой все больше размякая. Его головы, улыбаясь вразброд, прильнули друг к дружке висками. Зафод был счастлив до поросячьего визга.
– Зафод, – сказал Форд, – пока у тебя язык еще поворачивается, объясни мне, Бога ради, что за чертофизика с нами стряслась. Где ты был? Где мы были? Мелочь, конечно, но я хотел бы разобраться.
Левая голова Зафода протрезвела, оставив правую наедине с пучинами алкоголя.
– Ага, – сказали уста правой, – спроси лучше, где я не был. Г-где меня только не носило. Они хотят, чтобы я нашел типа, который управляет Вселенной, но мне он неинтересен. Не думаю, чтоб он умел готовить.
Левая голова выслушала сказанное правой и задумчиво кивнула.
– Факт, – заявила она, – давай добавим по этому случаю.
Форд опрокинул в себя еще одну порцию «Пангалактического грызлодера». Связаться с этим напитком – все равно что столкнуться в темном переулке с грабителем:
тоже без денег останешься и тоже голова загудит. По принятии «Грызлодера» Форд рассудил, что загадочное происшествие его больше не волнует.
– Слушай, Форд, – сказал Зафод, – все в ажуре и по кайфу.
– Ты хочешь сказать, что держишь все под контролем?
– Нет, не хочу, – возразил Зафод, – не хочу сказать, что все держу… под контролем. Тогда оно не было бы в ажуре и по кайфу. Если хочешь знать, что случилось, буду лапи-лаки-лаконичен: вся ситуация у меня в кармане. О’кей?
Форд пожал плечами.
Зафод прыснул в свой бокал. Жидкость вскипела, перелилась через край и принялась вгрызаться в мраморную стойку.
Небесный странник – цыган с безумно-страстным цветом кожи – подошел к ним и принялся наигрывать на электрической скрипке, пока Зафод не сунул ему пачку кредиток, чтобы он ушел еще раз.
Цыган пристал к Артуру и Триллиан, сидевшим у другого конца стойки.
– Не знаю, что это за местечко, – сказал Артур, – но у меня что-то мурашки бегут по коже.
– Выпей еще, – молвила Триллиан. – Рассейся.
– Так выпить мне или рассеяться? – вопросил Артур. – Это действия взаимоисключающие.