– Прошу прощения, достопочтенная Мэделена, – встряла я, – но не могли бы мы продолжить разговор в более уютном месте?
Она уставилась на меня пусть не как баран на новые ворота, но очень близко к тому.
– Нам бы переодеться во что-нибудь сухое и теплое. – Я сглотнула через боль в горле. – А то спорить скоро будет не о чем. Вернее, не о ком.
Женщина окинула нас долгим оценивающим взглядом. Особенно он задержался на Эоне, которую уже начало лихорадить. Если сейчас опять начнутся рассуждения о чейни, то…
– Ладно, позже разберемся, – не оправдала моих опасений Младшая сестра. – Двое идут заканчивать обход, двое со мной, а Мальена ждет моих дальнейших распоряжений здесь.
Джерийка кивнула Мирте. Та неохотно последовала за старшей, то и дело оглядываясь на Маль.
Женщина продолжила раздавать распоряжения:
– Миган, приведи Миреллу, скажи, что у меня хворая в дозорном срубе. – Еще один брошенный взгляд в нашу сторону. – Даже две.
Кивнув, девчонка спрыгнула с крыльца и припустила в противоположную сторону той, куда ушли дозорные. Мэделена открыла дверь и скрылась в доме.
– Проходите, – донесся до нас недовольный голос. – Живее, тепло выходит.
Я схватила вялую подругу за руку и потащила скорее внутрь. Сначала согреемся, а там разберемся.
Дом оказался неожиданно большим, вытянутым в длину, но теплым. В нем не было отдельных комнат, помещение разделялось на секции раскладными ширмами. Правда, домашним уютом здесь и не пахло: спартанская обстановка перевалочного пункта, суровое «очарование» казармы. Стекла в окнах были идеально чистыми, а стоящие рядочком кровати – образцово заправленными. Картину портили только натянутые по диагонали веревки с сохнувшим бельем.
– Я просто посижу, ладно? – пробормотала Эона.
Не дожидаясь одобрения, она сползла на пол и привалилась к стене. Та коварно оказалась матерчатой ширмой на деревянном каркасе и с грохотом упала. Эона конфузливо подскочила. Зашедшие за нами в дом неранки бросили вещи у порога и там же разулись. Молча переглянувшись, они поставили ширму на место.
– Разувайтесь – вы же не на улице! – Мэделена проследила, чтобы мы избавились от грязных сапог. Правда, наши портянки были не чище. – Одежду тоже снимайте.
Младшая сестра бросила нам стянутые с бельевой веревки полотнища и махнула рукой на выпирающий из-за ширмы бок пузатой бочки:
– Умыться можно из той кадки. Вода остыла, но другой, увы, нет. Я скоро.
И, надев тапочки взамен скинутых сапог, вернулась на улицу – наверное, чтобы закончить моральную порку нашей провожатой. Или, скорее всего, в подробностях расспросить о вынесенных на неранский берег чейни.