«Скоро-скоро-скоро! – бухало внутри меня радостное ожидание. – Я возвращаюсь домой, и пусть только кто-нибудь попробует меня остановить. Им же хуже!»
Скинув ночную рубашку, я наскоро умылась и оделась. Нагретая одежда приятно льнула к телу, прибавляя хорошего настроения.
Внизу хлопнула входная дверь. Тотчас спокойствие дома и безмятежность этого прекрасного утра испарились, как не бывало. Сердитые голоса, шум, бряцание, удивленные вскрики. Сердце тревожно екнуло.
Гул возбужденных голосов поднялся на этаж выше и стремительно приближался к моей комнате.
Дверь отъехала в сторону, и в комнату ввалилась толпа народу, возглавляемая Старшей сестрой Машэтрой. Она была полностью одета и при оружии. Позади нее стояли три дюжие девицы из личной охраны Мудрейшей. Им в затылок дышали еще пять смутно мне знакомых неранок. А на галерке ошивался любопытный Айлон. Все обуты, что говорило о крайней спешке, когда не до соблюдения церемоний. Я вжалась в стену – в помещении стало до приступа клаустрофобии тесно.
– Где одежда, в которой ты была вчера? – ледяным голосом спросила Старшая сестра.
Я пожала плечами:
– Не знаю.
Машэтра сжала челюсти. Было заметно, как она всеми силами старается сохранить хладнокровие и не сорваться на крик:
– Спрашиваю во второй раз – учти, третьего не будет. Мне действительно важно знать, Рель: где… твоя… одежда?
Что же случилось?!
– Правда, не знаю. – Мне стало страшно – лучше бы она на меня орала, как, например, та же Мерчулла. – Когда я проснулась, ее уже не было. Есть только эта.
Я подергала рукав своей рубахи.
– А меч? – продолжила допрос Старшая сестра. – Где твой меч?
Мудрейшая осторожно, почти благоговейно достает меч из деревянных ножен. Лезвие ловит солнечные блики, зазеленевшие на зеркале металла.
– Ты знаешь, что это за меч, Рель?
Зачем спрашивать очевидное.
– Это мой меч. – Горько. – Был…
Мать Юфимия усмехается, со стуком загоняя лезвие обратно в ножны.
– Марита была сумасшедшей девчонкой. Совсем как ты.
Она передает оружие Мерчулле. Та с почтительным поклоном принимает ношу. Четыре церимониальных шажка влево, и Неотразимая вольготно устраивается на вбитых в стену брусках, покрытых лаком.
– Да я просто легенда, – бурчу я.
Женщина делает вид, что не замечает моей иронии. Темно-зеленые глаза смотрят на меня, но видят дела давно минувших дней.
– Так легендами становятся не от счастливой жизни. А какое счастье без утаны? Утаны, отвергнутой не из-за собственной гордыни, а любви к мужчине. Поиск ревнив, не прощает измены и не дает второго шанса, отбирая самое ценное, что даровала нам Богиня, – цельность. А в итоге не жизнь – вот какое существование ждет дочь Нерана без ее утаны. Однако находятся упрямицы, готовые рискнуть душой, чтобы найти себя.