– Изволь, – поклонился Даинти. – Изволь, братишка.
– Расходы, – наморщил лоб допплер, – были небольшие. Восемнадцать за масло, восемь пятьдесят за рыбий жир, хммм… Все вместе, включая шнурок, сорок пять крон. Выручка: шестьсот по четыре кроны, то есть две тысячи четыреста. Комиссионных никаких, потому как без посредников…
– Будь добр, не забудь о налоге, – напомнил Аяшарель-2. – И учти: перед вами представитель городских властей и церкви, который серьезно и честно относится к своим обязанностям.
– От налогов освобождено, – сообщил Дуду Бибервельт. – Потому что это продажа на святые цели.
– То есть?
– Смешанные в соответствующих пропорциях рыбий жир, воск, масло, подкрашенные каплей кошенили, – пояснил допплер, – достаточно налить в глиняные миски и в каждую сунуть кусочек шнурка. Зажженный шнурок дает отличное красное пламя, которое держится долго и почти не пахнет. Вечный Огонь. Богослужителям нужны были лампы для Вечного Огня. Теперь уже не нужны.
– Черт возьми, – буркнул Ляшарель. – Верно… Не лампы, лампады были нужны… Дуду, ты гений.
– В мать пошел, – скромно проговорил Тельико.
– А как же, вылитая мать, – подтвердил Даинти. – Вы только взгляните на его умные глаза. Истинная Бегония Бибервельт, моя любимая двоюродная тетя.
– Геральт, – простонал Лютик. – Он за три дня заработал больше, чем я пением за всю свою жизнь!
– На твоем месте, – серьезно проговорил ведьмак, – я бы забросил пение и занялся торговлей. Попроси, может, возьмет тебя в ученики.
– Ведьмак, – Тельико потянул его за рукав. – Скажи, чем можно тебя… отблагодарить…
– Двадцать две кроны.
– Что?
– За новую куртку. Смотри, что осталось от моей.
– Знаете что? – вдруг крикнул Лютик. – Пошли вместе в бордель! В «Пассифлору»! Бибервельты платят!
– А низушков туда пускают? – забеспокоился Даинти.
– Пусть попробуют не пустить. – Ляшарель состроил грозную мину. – Пусть только попробуют, и я обвиню весь их бордель в ереси.
– Ну! – воскликнул Лютик. – Тогда все в порядке. Геральт? Идем?
– А знаешь, Лютик, – тихо рассмеялся ведьмак, – с удовольствием.