Старик отвернулся, прибавил газ, и катер пошел быстрее. Горизонт стал совсем светлым, и суденышко вплотную прижалось к скалистому берегу.
— Не дай бог, если они вас поймают! — пробормотал старик. — А как они собираются передавать эту страшную команду людям?
— По радио…
— О господи! Будь оно проклято, это радио… — Помолчав, старик вдруг спохватился: — Нечего морочить мне голову! Ведь если они передадут по радио: «Фернандес, ложись в могилу!» — я все равно их не послушаюсь!
Леддрел засмеялся. Возле него заворочался проснувшийся Дуглас.
— О чем вы болтаете? — спросил он сонным голосом. — Прохладно…
— Фернандес не верит, что можно по радио подать команду, чтобы он умер.
— Можно, Фернандес, можно. И даже очень просто. Но только ты эту команду ушами не услышишь, и не почувствуешь, и не поймешь. Это вроде азбуки Морзе. Точки, точки, точки, несколько сотен точек за одну-две секунды.
— Страшно! И как только до всего этого додумались…
Леддрел повернулся к Дугласу и сказал:
— Знаете, пока вы спали, я пришел к выводу, что импульсы «Д» легко можно подавить.
— Да?
— Представьте себе, что на сигнал «Отбой» вы наложите мощный белый шум, такой, что его величина будет больше амплитуды сигнала «Д», тогда смерть не наступит.
— Точно! И просто, как консервная банка! Скорее бы Свободный Берег!
Дуглас сладко потянулся. Стало совсем светло. Прямо над головой в бирюзовом небе плыли розовые облака. Появились первые чайки.
— В науке всегда так: одно и то же открытие может служить и добру и злу. Какой путь выбрать — это дело совести ученого. Вот доберемся до Свободного Берега…
Вдруг Кайстон резким движением откинул брезент и вскочил на ноги. Он стал посреди палубы, широко расставив ноги. Фернандес и привставший Леддрел уставились на него удивленными глазами.
— Ложитесь! Иначе нас заметят!
— Не могу… — прошептал Кайстон, и его лицо исказилось от ужаса.
— Что с вами, Даг? Да говорите же скорее!
— Дело в том… Дело в том, что я оставил на генераторе форму сигнала… Стоит его только включить…
Несколько минут все молчали. Кайстон яростно тер виски и бормотал проклятья. Фернандес пристально наблюдал за ним несколько секунд, а затем резко повернул штурвал и положил катер на обратный курс. Никто не произнес ни слова. Мотор затарахтел как сумасшедший, и лодка высоко подпрыгивала на гребнях волн.
— Нехорошо, нехорошо… — хрипел Фернандес. — Разве можно отдавать судьбу невинных людей этим кровожадным генералам… Нехорошо.