– Нет, – выдохнула Блайт.
В этот момент Рейдер взялся за третью кружку и, повернувшись вполоборота, заметил побледневшую Блайт. На какое-то мгновение их глаза встретились. Рейдер прочитал в ее взгляде одновременно ужас и удивление. Блайт смотрела на него так, словно видела впервые, и Рейдер тоже вдруг увидел себя как бы со стороны, глазами Блайт.
Он взглянул на свою команду, прочитав на их лицах ожидание развязки. Ему нельзя было подводить их, нужно было закончить это проклятое дело. Рейдер осушил третью кружку и краем глаза увидел, как Блайт резко повернулась и, расталкивая толпу, бросилась прочь. Тогда он коротко приказал принести еще грогу и, пройдя два круга, слегка задел палец Стенли, не причинив ему при этом особого вреда. Парни, правда, были несколько разочарованы, но общее напряжение спало. Всех впереди ждала спокойная ночь, всех, кроме Рейдера: грог уже начал свое возбуждающее действие.
Дружески похлопав его по плечу и похвалив за отличное представление, Бастиан отправился восвояси. Рейдер тоже решил немного прилечь и пошел в свою каюту. Но дверь, к его огромному удивлению, не поддавалась.
– Вул-виш![4] Открой, Вул-вич! – надрывался Рейдер.
Однако дверь оставалась закрытой, несмотря на все крики и стук. В конце концов Рейдер побрел в каюту Бастиана, забыв, что, собственно, он хотел сказать этой Вул-вич.
Блайт сидела на койке и не сводила глаз с умывальника, предусмотрительно придвинутого ею к двери. С бешено бьющимся сердцем прислушивалась она к удаляющимся шагам Рейдера. Какой он, оказывается, жестокий! Сегодняшний поступок никак не вязался с его аристократической внешностью, образованностью и в особенности… с его нежными прикосновениями.
Блайт почувствовала, насколько огромна пропасть между ними. Он такой же опасный и дикий, как и его злобная шайка. Блайт и Рейдер принадлежат к совершенно разным мирам.
Блайт обхватила руками колени и с удивлением вдруг поняла, что это открытие повергло ее в настоящее уныние.
Похлебка из моллюсков. Эти слова вызвали на «Виндрейдере» всеобщее оживление. Море, словно капризная любовница, дарило морякам много радости, но за это в любую минуту могло отнять у них жизнь. Все, что касалось моря, было сопряжено с риском, все, кроме добывания моллюсков.
Моллюски – великолепное блюдо, сытное и питательное. Но такое удовольствие, как похлебка из моллюсков, команда могла себе позволить только на отдыхе, в полной безопасности. Поэтому блюдо это знаменовало собой не только восхитительный обед, но также мир и спокойствие на судне.