Я отмахнулся.
– Все это неважно. Лишь бы человек был хороший, а я не просто хороший, я замечательный, понял?
Он поспешно поклонился.
– Да, сэр! Вы – победитель, а побеждает, как известно, всегда добро и всегда лучшее. При любом исходе битвы.
Я благосклонно кивнул.
– То-то. Я вам покажу вертикаль власти. Веди!
Мы прошли дворец или это крыло насквозь, всего-то с десяток залов, за колоннадой сразу открылся роскошнейший сад. Дворецкий повел по извилистым дорожкам, я топал следом, делая вид, что полностью расслабился и посматриваю по сторонам с ленивым интересом, но все-таки я в завоеванной стране, где почти все враги, замечаю не только цветы, но и легкие шевеления веточек, которые мог потревожить ветер, а мог кто-то еще.
На этой стороне дворца, как понимаю, сад для «себя»: нет широких дорог для гуляния толпами гостей, для празднеств и шашлычков, после чего эта пьянь потопчет все цветочки и облюет все орхидеи.
Мы шли между высокими деревьями, со стволов прямо от земли усыпанных огромными розами. Воздуха нет, один приторно-сладкий запах, бесшумно шлепают по воздуху неряшливые бабочки и мотыльки, роняя с крылышек цветную пыльцу. Красиво и стильно проносятся стрекозы, важно гудят жуки, похожие на уменьшенных сэров растеров…
В глубине сада спиной к нам высокий мужчина с двумя дамами, театрально поводит руками и что-то рассказывает.
На мой взгляд, он пил из одного стакана, глядя на другой: обращается с рассказом к одной, а взглядом уже залез в низкий вырез на платье другой, улыбающейся томно и обещающе.
До меня долетели слова, сказанные красивым мужественным баритоном:
– …я на это сказал королю, что наберите команду плыть в рай и попробуйте сделать стоянку в аду на жалкие полчаса, просто чтобы взять углей из жаровни, и будь я проклят, если какой-нибудь сукин сын не останется на берегу!
Женщины весело и звонко смеялись, выгибаясь и волнительно двигая плечами, чтобы груди колыхались шибче, сверкали улыбками и глазами. Ни одна из них почему-то не показалась женой герцога, или я совсем не разбираюсь в этих существах.
Я надел на лицо самое благожелательное выражение, ибо хорошее воспитание – это умение скрыть, что вы очень высокого мнения о себе и очень невысокого о своем собеседнике, требовательно взглянул на дворецкого.
Тот, уменьшаясь в росте, кашлянул, а когда герцог начал поворачиваться, объявил торопливо, в то же время громко и звучно:
– К его светлости сэр… майордом Ричард!
Все трое повернулись, на лице герцога гримаса неудовольствия сменилась изумлением. У дам приоткрылись рты, а глаза полезли на лоб. Герцог унаследовал рост и могучее сложение от дальних предков, что огнем и мечом завоевывали эти земли, но сейчас даже умело сшитый камзол не в состоянии скрыть немалых размеров живот, руки выглядят тонковатыми, а крупное лицо завоевателя смягчено толстыми складками на щеках и тремя подбородками.