Итак, около 6370 года от сотворения мира, коли мне память не изменяет, на зов новгородских славян откликнулся конунг Юрий, или, если угодно, Рюрик, явившийся с братьями и всею своею русью. Княжение его было смутное и недолгое: при нем был убит посадский Вадим, начато строительство Детинца на берегу Волхова, и во все Рюриково правление то от него бегали новгородцы в Киев, то дружину его прогоняли вон. Умер конунг Юрий, видимо, молодым и оставил по себе малолетнего сына Ингвара, или, если угодно, Игоря, при котором очень долго регентствовал конунг Хольг, – если угодно, Олег, – дядя младенцу-князю по матери, вождь достойный. При этом конунге-регенте, собственно, начинается русская государственность в классическом смысле слова, и много чего коренного при нем устроилось на Руси. Он перестал платить дань хазарам, присоединил к Славии многие земли на юго-западе, уже стариком совершил свой знаменитый поход на Царьград и за всю историю русско-царьградских войн одержал над византийцами самую чувствительную победу. Но принципиальнейшее историческое деяние этого правителя было то, что в 882 году от рождения Христова он объединил Славию и Куявию, создав таким образом могучее восточно-славянское государство. Устроилось это просто: князь Хольг снарядил военную экспедицию, дошел по пути «из варяг в греки» до Киева, зарезал на пристани тамошнего князя Дира, и поскольку дирова Русь новгородской Руси почему-то не оказала сопротивления – предварительный заговор, понятное дело, не исключен – на свет явилось могучее восточно-славянское государство.
По смерти достославного князя Хольга, умершего, как известно, от укуса змеи, русский престол занял князь Ингвар, который уже был далеко не мальчик, и трудно сказать, отчего он мирился с затянувшимся регентством достославного своего дяди. Знаменит князь Ингвар остался тем, что во время одного из двух походов на Константинополь потерял весь флот, сожженный византийскими кораблями-дромонами посредством «греческого огня», то есть смеси нефти, смолы и серы, которая подавалась через своеобразные огнеметы, тем, что впервые сразился с кочевниками-печенегами, внезапно насевшими на наши южные рубежи, да еще ненасытной своей утробой: как опять же известно, князь был убит в землях древлян при попытке взять с этого племени повторную за тот год, неправедную дань. Древляне сами были не рады такому кровавому повороту, и вождь их Мал отправил в Киев два посольства к вдове убиенного князя Хельге – если угодно, Ольге – просить руки, но княгиня одно посольство заживо сожгла, другое заживо закопала и двинулась походом на столицу древлянской земли – город Искоростень. Это был первый поход малолетнего Святослава, Игорева наследника, будущей грозы всех окрестных народов, неутомимого забияки; он тогда был только-только подстрижен – кажется, мальчиков на Руси впервые подстригали в трехлетнем возрасте, в семь лет передавали на руки воспитателям из мужчин и начинали обучать грамоте, в двенадцать отправляли на войну, а по семнадцатому году наступало совершеннолетие, как только русь обложила город, Святослав, собственно, не так давно оторванный от груди, метнул копье меж ушей коня, которое у ног коня и упало – это был знак, сражение началось. Кончилось оно тем, что воевода Свенельд, который командовал хельгиными войсками, дотла сжег город Искоростень, перерезал всех его жителей и с огромной добычей вернулся в Киев.