– Налейте мне водки. – Степан рухнул на стул.
Рудольф налил стопку водки и поставил перед Степаном.
– Моя жена уже заработала головную боль, развлекая твоих будущих своячениц.
Сегодня вечером Степан был не в настроении терпеть насмешки. Он выгнул темную бровь и глянул на брата.
– Ты хотел сказать – твоих сводных сестер?
– Саманта с головной болью – это страшно, особенно во время беременности.
– Поздравляю. – Виктор поднял свой бокал. – Регина тоже беременна, и мне бы хотелось, чтобы она наконец-то перестала сочинять свою книгу.
– Мне казалось, ты это одобряешь, – удивился Степан.
– Одобряю, но во время беременности она несносна, – ответил Виктор. – Раздражительность мешает ей писать, и она злится еще сильнее. Дом превращается в ад.
– Фэнси беременна, – сказал Степан, заставив братьев понимающе улыбнуться. – Но я с содроганием думаю, как ей сказать, что ее оперная карьера закончена.
– Маленький братишка, – произнес Рудольф, – ты когда-нибудь чему-нибудь научишься?
Михаил ухмыльнулся:
– Хочешь, чтобы мы позаботились об этом вместо тебя?
Степан кинул на него сердитый взгляд:
– Не вижу ничего смешного.
– Пусть Фэнси поет в своей опере, пока беременность ей не помешает, – предложил Виктор. – Тогда тебе не придется с ней ссориться. Все произойдет естественным путем.
– Я готов согласиться, – отозвался Степан, – если ты позволишь Регине писать книгу, сидя на сцене перед залом, полным зрителей.
Виктор покачал головой:
– Это совсем не одно и то же.
– А в чем проблема? – не понял Рудольф. – Пэтрис Таннер замужем, но поет в опере.
– Себастьян Таннер жаба, а не князь.
– Да пусть попоет еще несколько недель, – посоветовал Михаил, – а потом сама уйдет из театра.
– Если ты такой специалист по женщинам, – рассердился Степан, – почему не можешь уговорить Белл Фламбо выйти за тебя замуж?
Михаил залпом выпил свою водку и смерил взглядом младшего брата.
– Разница между мной и тобой в том, что у меня еще есть время убедить Белл. Она пока не беременна.
Степан улыбнулся:
– Должно быть, ты теряешь способность убеждать, если между вами до сих пор не было близости.
– Близость была, – признался Михаил.
– Так откуда ты знаешь, что она не беременна?
– Белл бы мне сказала.
– Может быть, Белл, как и ее сестра, даже и не знает, что она беременна. – Степан с удовлетворением усмехнулся, увидев, как его брат сорвался со стула с очень решительным видом.
– Сядь, Михаил, – приказал Рудольф. Виктор чуть ли не силой усадил Михаила на стул.
– Не можешь же ты ворваться в дом герцога Инверари и требовать, чтобы тебе ответили, не обрюхатил ли ты его девственницу дочь.