Она всегда ему нравилась, он даже уважал ее, несмотря на профессию. Много вечеров он провел в беседах с Вельвит в ее гостиной, потому что не мог заставить себя пойти наверх с какой-нибудь из девушек. Единственной женщиной, которую он желал, была Эльке.
И вот из-за своей собственной оплошности он лишился дружбы Вельвит. Но черт побери, дружбы Эльке он лишился тоже. Это уже больше чем катастрофа.
– Эльке, если я буду тебе нужна, крикни, – сказала Вельвит, с шумом закрывая дверь.
Патрик глубоко вздохнул, пытаясь из хаотических мыслей, толкущихся сейчас в его сознании, вычленить хотя бы одну дельную. Может быть, можно будет убедить Шарлотту согласиться на развод? А может быть, скорее у него вырастут крылья, и он сможет улететь?
Боже, он отдал бы сейчас все, что имел, – свое доброе имя, даже свое ранчо, лишь бы Эльке не страдала. А то, что она сейчас страдает, он понимал.
– Тебе все же лучше сейчас уйти.
Твердость в голосе Эльке его удивила. Он ожидал увидеть на ее глазах слезы.
– Но мне бы хотелось все объяснить.
– А ничего объяснять не надо. У тебя есть жена. Точка. Этим все сказано. Если у тебя внутри есть хотя бы капля достоинства, соответствующая костюму, который сейчас на тебе, ты должен оставить меня одну.
Ее едкий, злой тон пронзил его холодом до самых костей. Убитая горем женщина, которая только что искала утешения у него на груди, превратилась в упрямую волевую женщину, которая не задумываясь вытаскивает ружье и может говорить с мужчиной на равных.
– Опыт подсказывал, что сейчас Эльке не станет слушать никаких, даже самых сердечных объяснений. Во всяком случае, в теперешнем состоянии.
Он хотел сжать ее в объятиях.
Он хотел отмолить у Бога свои глупости.
Он хотел зарыться головой в ее колени и плакать о своей потерянной надежде.
Он хотел держать ее в своих руках и обнимать до скончания века.
Но пока Эльке смотрела на него такими глазами, ничего из перечисленного сделать Патрик не мог. А смотрела она на него так, как если бы он был чем-то, что она хотела соскоблить со своих туфель. Позднее он объяснит ей все об этом браке по недоразумению. Позднее.
«В любом случае она обязательно посетит ранчо, независимо от того, насколько сильно меня презирает. Она придет на могилу Отто. Не на этой неделе, так на следующей у меня будет шанс с ней поговорить».
Патрик поклялся, если потребуется, ждать до бесконечности.
Но где-то в глубине души он боялся, что Эльке не захочет с ним говорить никогда. Она слишком горда. И у нее есть полное право ненавидеть его. Одному Богу известно, как он отвратителен сам себе.