— Погостят, вернутся. Я хочу, чтобы они не считали Костряки центром мира.
Он смерил меня злым взглядом.
— Ты не в своем праве, баньши угасшего Рода. Зачем ты явилась в мой дом? Зачем воспитываешь моих детей?
— Я не являлась, Старейший. Они сами…
— Не смей больше приходить сюда! — перебивает меня мужчина. — Сюда и в дома других баньши этого города. Слышишь, Нара?! Не смей!
Этого я стерпеть не могу. Пусть передо мной Старейший нашего народа, единственный мужчина среди баньши, самый могущественный из нас всех, такого обращения я не терпела даже от нашей Эйш-тан.
Потому она и наказала меня, отправив в смертные земли человеком…
— Или — что, Старейший? — спрашиваю с насмешкой. — Что ты мне можешь сделать? Ты даже пальцем дотронуться до меня не можешь, и вся твоя магия…
— Тебе — ничего, — снова перебивает меня баньши. — А вот твоему человеку — многое. Подумай, как поступит Кузнец, если я скажу, что присланный из Вольграда стражник убил по дороге десятерых человек. Убил подло, напав ночью, пока они спали… Он поверит мне, Нара, потому что я часто открывал своему Роду такие тайны — и никогда не ошибался.
— Нет! — кричу. — Ты не будешь… не скажешь!..
— Не скажу, — соглашается Старейший. — Если ты будешь держаться от моего дома подальше.
— Но я не знаю… — бормочу. — Я должна идти туда же, куда мой человек, и если он придет сюда или к другим…
— Не отходи тогда от него ни на шаг, — приказывает баньши. — И не суйся к детям чужих Родов!
Я с трудом подавляю гнев. Спокойно. Я не в своем праве. Воспитывать детей чужих Родов среди нас считается тягчайшим оскорблением. И Старейший может отомстить мне. Может.
Я склоняю голову.
— Прошу меня простить, — шепчу почти неслышно. Не слышно — для кого-нибудь другого, но не для него.
— Я принимаю твои извинения, — кивает баньши. — Так ты теперь человек, Нара, — продолжает он безо всякого перехода. — Человек… вот до чего ты докатилась.
— Это не я! — вскидываюсь. — Великая…
— Знаю, — отмахивается баньши. — Слышал. Она говорила о тебе.
— О, Старейший! — С табуретки я падаю на пол, на колени перед сородичем. Молитвенно протягиваю руки. — Старейший! Она говорила обо мне?! Что? О чем? Могу ли я надеяться…
— Нет, — обрывает меня баньши. — Не можешь. Она недовольна тобой.
— Старейший!
— Помолчи. Эйш-Тан велела передать свое неодобрение. Ты не уберегла своего человека от пути Воина. Ты не защитила его от Реи'Линэ. По твоей вине он связался с Ли'ко. Твой человек несколько раз чуть не погиб — и в этом твоя вина! Он при жизни ушел в Огнь — из-за тебя! Ты самая бестолковая из всех баньши, Нара! Тебе доверили Род, а ты не можешь уследить за одним-единственным человеком!