– Точно?
– Да, – неуверенно сказал парень. – У нее морковный нос.
Глаза-камешки. Руки-сучья. Потом настало утро. И у бабы во рту оказался окурок.
– Понятно. А вы что увидели?
Девушка, совсем молоденькая, наверное, еще школьница, нисколько не испугалась упорного взгляда старика.
– Кроме прочего, на ней был клетчатый платок, – сказала девушка. – А наутро – бутылка. И воробей бабу клюнул в голову.
– Еще варежка с дыркой, – добавил робко первый парень.
– Я бы и сама сказала про варежку, зачем вы перебиваете?
Меня Яша не спрашивал, и я молчала. Возле меня сидел человек уже взрослый, с лысиной. Человек этот сказал, хотя его Яша тоже ни о чем не спрашивал, что на девочке надеты были очень легкие сапожки. Он их знает, сам точно такие покупал своей дочке. Эти сапожки зимой на ребенка надевать – преступление, они холодные; ну разве что при нуле.
– Еще есть кому что добавить? – спросил Яша.
Мы молчали и смотрели на Яшу. Он загасил окурок в жестянке из-под скумбрии.
– Возможно, – сказал Яша, – вы все-таки еще кое-что увидели.
Например, как ночью пришли на Тверской бульвар трое мужиков. С бутылкой. А может, их было двое. Они увидели бабу в платке и решили: третьей будет. Распили бутылку. Закурили. И бабе в рот папироску сунули. Бутылку оставили. Ушли. Видим мы не то, что нам показывают, а то, что за этим стоит. Художник включает наше воображение.
– Нет, – звонко воскликнула девушка, смело глядя в Яшины глаза.
– Нет?
– Не было никаких пьяных. Когда настала ночь, баба ожила и пошла гулять. Может быть, и брел какой-нибудь неприкаянный мужик с бутылкой в кармане и сигаретой в зубах. Увидел идущую на него бабу, перепугался, оступился и упал навзничь. Баба остановилась над ним, поглядела и дальше пошла. Подобрала где-то окурок, где-то – пустую бутылку. Варежку нашла, кем-то давно потерянную.
Глаза у Яши посветлели.
– Умница, – сказал он.
Человек с лысиной солидно спросил, чей фильм мы смотрели.
– Вгиковскую курсовую.
– Считается хорошей работой?
– Нормальная учебная работа. Кое-что человек уже понимает в профессии. Кое-что, не больше.
– Очень интересно, – сказал лысый. – Я бы тоже хотел что-нибудь попробовать. У нас ведь есть занятия с кинокамерой по плану?
– Об этом в следующий раз поговорим, – без всякого энтузиазма сказал
Яша. И посмотрел на часы.
Ушел лысый. Ушел парень с розовыми ушами. Когда они отворяли дверь, слышалась музыка. В клубе начинался вечер “Кому за тридцать”.
Девушка попрощалась со стариком.
– Слушаю вас, – сказал мне Яша, так как я никуда не уходила, а стояла со своей сумкой и переминалась с ноги на ногу.