– Чего не бывает, – буркнул Юра, пряча сотовый.
Сашка обнял скрипку в чехле и, ничего не говоря, вышел первым на улицу, под звезды.
К крыльцу задом подкатил "воронок", мигая фарами. Мы поняли, что его подают нам. Это выглядело смешно и ужасно. Но Сашка не стал более ни ругаться, ни веселиться перед милиционерами, только рукой махнул:
– Спасибо. Мы сами.
Минут через десять, уже отдышавшись, мы стояли возле отключенного на ночь фонтана, перед театром оперы. Музыкант выглядел смущенным.
– Извините, господа, – сказал он. – Такие встречи нарушают нормальное общение. Хотя, может быть, это и хорошо, что нас еще раз унизили…
Юра спросил:
– А кто такой этот Владимир Александрович? Полковник? Генерал?
– Генерал? Да ну что вы!.. – Сашка вдруг расхохотался, согнулся до земли – так хохочут дети от чего-то уморительно смешного. И уже снизу сверкнул глазами. – Теневой авторитет. Официально числится тренером команды борцов.
– Ты с ним дружишь? – удивился я.
– А почему нет? Если государству наплевать на Моцартов, то Сальери обойдутся с помощью донных рыб. Чтоб совесть не так грызла. Бандиты грабят одного через десятого, в основном себе подобных. А государство чешет всех подряд, – он кивнул на скрипку. – Если вы тогда по телику слушали меня, наверно, заметили: у меня была другая.
В Москве у меня ее отобрали суки в переходе. Скрипка была не ахти, но все же. Когда вернулся в Красноярск, по пьянке рассказал на авторадио… там мой приятель работает… и вдруг за мной приезжает длинный такой "линкольн", везут, бля, за город, суют в руки скрипку: – Играй.
Я осмотрелся – мордовороты сидят, будь здоров. В цепях и так далее.
Но в костюмах, что-то празднуют. И среди них бородач такой, зубы ненастоящие. Кивает.
– Что играть? – спрашиваю.
– А что любишь? Небось, Моцарта?
– Моцарта, – говорю. И вжарил им пару мелодий Сальери, им-то откуда знать? Зацвели мужики лицами, оттаяли.
– А теперь, – кричат, – давай "Мурку". Знаешь??
Да кто ж ее не знает? Заиграл я "Мурку", да со всякими отходами, каденциями и выкрутасами, заехал в пару других тюремных песен, вернулся к "кожаной тужурке"… ну, слабо ли мне, получившему серебряную медаль на Всесоюзном конкурсе?
– Молодец! – рычит бородач. – Бери скрипку. Мы слышали, у тебя горе.
Она не итальянская, но хорошая, мне в Москве сказали. А если еще раз кто обидит – звони прямо мне.
Посадили в "линкольн", отправили домой с охраной. Непьющий такой, молодой паренек, чисто одет.
– До свидания, – говорит, – Александр Николаевич.
– Да Сашка я, – отвечаю ему.
– Нет, вы – Александр Николаевич.