— Надеюсь, Клуиз не будет проверять там… даже при всей ее экстравнимательности. — Она обняла его и поблагодарила. Он был рад, что она ничего ему не подарила, это не был его праздник. Ей пора было возвращаться, и Александр подвез ее прямо ко входу, чтобы она не шла даже шага раздетая.
Она выбегала еще два раза, чтобы поцеловаться с ним и обнять его в машине. Было томно и сладко сжимать ее льнущее трепещущее тело.
Вскоре вышла вся семья, и они поехали в Бирмингем, к другу мистера Нилла, продолжать вечер и веселиться. Они ехали и обсуждали обед, и какое было французское вино, и какой десерт, а Юджиния мягко улыбалась и смотрела на него в зеркальце.
Неожиданно Клуиз вспомнила:
— Юджиния, что-нибудь случилось с твоим животом?
— А что? — спросила Юджиния.
— Ты три раза выходила в туалет в течение обеда. И не просто шла, а почти бежала.
Мистер Нилл с тревогой посмотрел на дочь.
— Ю? — Он часто звал Юджинию первой буквой ее имени.
— Все нормально теперь, до этого было плохо. Чуть-чуть.
Все успокоились. Как над ней дрожат, подумал Александр.
— Наверно, съела что-то некачественное, — сказал мистер Нилл.
— Но еда была отличная, — сказала Клуиз.
«С детьми всякое случается», — подумал мистер Нилл, и все взялись за коктейли.
Александр привез семью Нилл в замок поздно вечером, посетив дома еще двух друзей, после вечеринки у первого друга. Но когда в прихожей мистер Нилл протянул его готовый конверт, он отказался, сказав, что получил большее удовольствие, развозя их, чем когда-либо. И он не обманывал. На что мистер Нилл, который ничему в жизни не удивлялся или удивлялся, но очень редко, сказал:
— Хорошо, ты можешь взять это завтра или в любое время.
Когда все удалились с пожеланиями спокойной ночи, мистер Нилл попросил его задержаться. Александр вздрогнул. Но через две минуты Деминг Нилл появился с пакетом и сказал:
— Я знаю, что все русские любят водку и шампанское. Это тебе, с Новым годом.
В пакете была русская водка и русское шампанское, настоящее. Александра тронуло такое внимание.
Двадцать седьмого декабря семья улетала на Багамские острова. Новый год всегда встречали там. Это была традиция, Клуиз любила тепло.
Александр получал неделю оплаченного отпуска и мог делать что угодно. Но делать ему было нечего и не с кем.
Голос Юджинии звучал грустно, но под конец она сказала, что что-нибудь придумает. Он не представлял, что можно придумать, находясь на Багамских островах, но он еще недостаточно знал Юджинию. Они попрощались.
На следующий день Юджиния не звонила ему.
Двадцать седьмого декабря он поднял рюмку, в этот день умер Мандельштам, его любимый поэт. Самый гениальный поэт XX века. Сгнил в лагере. Струйки катились по щекам и, не спрашиваясь, падали вниз.