Они жили в высотном отеле, из окна которого был виден весь Сан-Франциско как на ладони: горбатые улицы, стрелою вытянутые мосты, стрельчатые небоскребы, беззвучно дребезжащие трамвайчики и громадные — без зыби, неволнующиеся пространства океана. Так вдохновленно он себя не чувствовал еще нигде. Он любил воду, смотреть на нее, и океан мог вдохновить на все, что угодно. Величие воды, которое не осознают люди, а воспринимают как должное. Воплощенное в море, реке или океане.
Юджиния, казалось, наелась крабов в Сан-Франциско во всех видах и вариантах на полжизни вперед. Но это только казалось. Она целовала его солеными губами сразу после крабов и говорила, что он, естественно, лучше. И вкуснее.
Они еще посетили две известные семьи, друзей ее отца, и два до неприличия богатых обеда, данных в их честь. Он первый раз, забывшись, увидел, что такое Юджиния, если ее не останавливать, когда она ест десерт, торты и сладкое.
И через несколько дней они перелетели в город игры, карт, денег и металла. Он давно ждал этого момента, еще с прочтения «Игрока» Достоевского, и был уверен в себе. В Лас-Вегасе он выиграл пятьдесят тысяч долларов за один вечер. Это было невероятно, после того как игорные дома перестали принадлежать мафии (которая давала выигрывать) и их взяло под надзор государство, которое не давало выигрывать. И, испугавшись, тут же проиграл их все. Памятуя поговорку: кому везет в игре, не везет в любви. А он хотел, чтобы ему везло в любви, тем более в любви с Юджинией.
В эту ночь они очень долго целовали друг друга.
В одно из утр он встал и увидел под ее глазами круги. И понял, что достаточно. Она не проронила ниединого слова, ни одной жалобы, но он догадался, что она устала от перелетов и переездов. С этими каньонами, пустынями, музеями и достопримечательностями. Какое слоновое слово.
Она, открыв глаза, смотрела на него.
— Юджиния, сегодня мы улетаем отдыхать.
— Правда?! — Она обхватила его шею. Потом подумала: — А разве до этого мы не отдыхали?
— До этого было ознакомление с исторической страной Америкой и ее побережьями. Теперь ты переутомилась и время отдыхать.
Места для них были забронированы, и он спустился последний раз к игорному столу. Ему не хотелось улетать побежденным, это дурная примета, а он еще собирался вернуться к столам Лас-Вегаса, один на один. Для него это было не «деньги», а стремление осознать психологию рассудка, понять философию фатализма. Когда рулетка становится жизнью, дарит ее или забирает.
Все нужно было испытать на собственной коже. Прежде чем писать.