Герберт. Если я найду его и сумею спасти, он научит меня путешествовать по линиям напряженности гиперсферы выходить в трехмерный космос там, где пожелаю…
О чем я думаю?
Кого я надеюсь спасти? Герберт — это человек. Оглянись вокруг Герда! Разве человек может тут выжить? На что ты надеешься, зачем тешишь себя иллюзиями?
Но я-то тут. Я тоже человек. И мое тело не погибло, да и разум пока что цел.
Искать. Найти артефакт. Пробраться внутрь. Все остальное сейчас неважно.
* * *
Силы таяли.
Она даже подумать не могла, что волевое проникновение в иную реальность, при посредничестве Александра будет выматывать еще больше чем спонтанные контакты.
Она по-прежнему не поручилась бы, что ощущает разум Герберта, в какой бы то ни было его ипостаси. Но ведь что-то позволяло ей находиться тут!
Чувствуя, что опустошена до предела, Герда открыла глаза. Рядом сидел Александр, бледный, осунувшийся, и сейчас, глядя на него, Герда вдруг поняла, — за то время, что они провели вместе, в мучительных, напряженных поисках, для нее не стало человека ближе, чем он. Именно Александр своими мнемоническими способностями подхватывал ее рассудок и посылал туда, немыслимым образом поддерживая каналы связи через линии напряженности гиперсферы.
Нам нужен отдых. Иначе мы не выдержим напряжения…
— Саша…
Прошло не менее минуты, прежде чем он открыл глаза.
— Да, милая? — Слова машинально сорвались с его губ, он все еще пребывал далеко, практически не осознавая, что говорит.
Слово обожгло, потом осталось только тепло, какое-то сладкое тепло, не испытанное в прошлой жизни.
Она не стала ничего говорить, когда он окончательно вернулся в реальность.
— Нам нужно отдохнуть.
— Хорошо. — Он помассировал веки.
— Не просто отдохнуть, а ОТДОХНУТЬ, — она заставила себя слабо улыбнуться.
— Я поговорю с Иваном Андреевичем. Ты когда-нибудь была на Дионе?
— Нет.
— Думаю, золотые пляжи Коллио тебе понравятся. А я заодно к родителям заскочу, представляешь, нашел их не так давно. А говорят, у мнемоников никогда не бывает близких.
— Они что продали тебя в детстве?
— Нет. Ты что. Украли меня. Впрочем, это грустная история. Как-нибудь потом расскажу.