Не видел он и маленьких фигурок инсектов, что внезапно появились из-под прикрытия провалившегося вовнутрь себя древнего куполообразного сооружения, расположенного на самом краю руин.
Одна из фигурок вдруг припала к земле, и в темнеющие небеса от того места рванулось пламя выпущенного из ручной установки реактивного снаряда.
В следующий момент вертолет окутался бурым облаком взрыва и, заваливаясь набок, нырнул в резкое и короткое пике.
* * *
Выбравшись из оплывшего от времени провала, Антон в изнеможении добрел до древнего бассейна, наполовину наполненного теплой дождевой водой, и долго плескался, пытаясь ногтями содрать прилипшую к телу вонь подземелья.
Он нашел их. И что теперь?
Что он должен делать дальше?
Надежда, в которую он почему-то вцепился мертвой хваткой обреченного, истаяла, как дым. Он не нашел богов, лишь призрак — странный и непонятный его разуму отголосок древнего величия инсектоидной расы.
Был ли от этого хоть какой-нибудь толк?
Усевшись на теплый, потрескавшийся парапет, Антон хмуро огляделся вокруг. На древний город наползали длинные вечерние тени. Горячечный шар солнца стекал за горизонт.
Этот мир принадлежал ему. Он был его частицей, но через несколько дней всему придет конец… Думать об этом было невыносимо.
Понимал ли он значение увиденного внизу? Наверное — да. Инсекты были очень древней расой, прошедшей свой путь от величия к полной деградации… Когда-то они владели Галактикой, а теперь медленно угасали тут, на Деметре.
С точки зрения ксенолога, это откровение не имело цены, но Антон, обессиленно глядевший в землю, сидя на растрескавшемся парапете бассейна, был чужд этому восторгу. Он, как и поколения колонистов Деметры, страстно хотел жить. Он думал о Дане, о Городе, о своем будущем и не находил никакого выхода. Упрямое подсознание нашептывало, что ему не по силам разорвать сложившийся за столетия порочный круг войны, для этого не было ни времени, ни средств, ни приемлемых способов.
Антон встал и пошел к вездеходу, который застыл в нескольких метрах от уродливого провала.
В этот момент в темнеющих небесах что-то сверкнуло, и почти сразу ударила тугая волна недалекого взрыва. Антона сбило с ног, но он мигом вскочил, озираясь по сторонам.
На окраине города, в нескольких сотнях метров от него, расцветало жаркое пламя. Потом в той стороне трескуче ударил автоматный огонь.
Антон бросился к вездеходу.
Через минуту, взревев моторами, машина с сорванной орудийной башней рванулась с места и, подскакивая на ухабах, не разбирая дороги, понеслась в ту сторону, где разгоралась яростная перестрелка.