– Вот это правильное решение, – одобрил начальник милиции.
* * *
Вот прошло два дня, в Торби-калу вернулся Кирилл Водров, и через час после того, как он приехал в офис, к нему в кабинет зашел Вадик и положил заявление об отставке.
– Это почему? – спросил Кирилл.
– Я решил уехать на стажировку в Лондон, – ответил Вадик.
Кирилл оглядел молодого человека, и, так как Кирилл был человеком внимательным, он сразу заметил, что лоб у него в бинтах, рука в люльке.
– Ну-ка выкладывай! – приказал Кирилл.
* * *
Через два часа после этого разговора «мерс» Кирилла остановился у ворот дома Хагена в его родном селе. Это были очень хорошие ворота: трехметровые, бронированные, такой толщины, что по воротам этого дома можно было лупить из подствольника без всякого для них вреда, и с красивой арабской надписью под клубками колючей проволоки.
Ворота отползли вбок, пропуская бронированый «мерс», и Кирилл вылез из машины и пошел по мощеному плиткой двору к наружной лестнице, туда, где на веранде второго этажа под раздувающимся парусом навеса стоял статный голубоглазый блондин с двумя рыжими кобурами, крест-накрест перечеркивающими черную рубашку.
Вадик остался у подножья лестницы, а Кирилл поднялся вверх. Хаген ждал.
– Где у тебя тут сортир? – спросил Кирилл.
– А что?
– Я привез тебе туалетную бумагу, – ответил Водров, и швырнул на пол перед Хагеном контракты, которые он держал в руках.
Ветер подхватил листки и поволок их по полу, туда, где дальний угол веранды был весь в черных пятнах от падающих ягод, и где сквозь резные листья шелковицы сверкал на солнце минарет старой сельской мечети.
– Слышь, Кирилл, – сказал Хаген, – я вложил в этого лоха лимон и хочу отбить свои бабки. Если он тебе нужен, заплати его долг и будем считать, что он твой.
– Я не собираюсь тебе платить, – отозвался Кирилл, – и я знаю, что сделает Джамал с тобой за эти бумаги. Он тебя порвет.
– Что ж, – усмехнулся Хаген, – неужели ты меня заложишь? Никогда не знал, что ты стукач.
– Я не стукач, – ответил Кирилл, – и поэтому я даю тебе три дня сроку. За эти три дня ты должен сам прийти к Джамалу и рассказать, что случилось.
С этими словами Кирилл повернулся, спустился во двор, и уехал, и Хаген, со второго этажа, задумчиво смотрел, как машины вьются вниз по серпантину.
Их было три, бронированный «мерс» и два крузера, все набитые людьми, как стручки горохом, однако Кирилл зашел к нему во двор один, и разговаривал один, не считая, конечно, «стечкина» у него за поясом.
* * *
Вот прошел день, и другой, а Хаген все не ехал к Джамалу. По правде говоря, он понимал, что влип, и крепко влип, потому что Джамал много раз говорил ему не воровать людей и не трогать завод, и Хаген даже подумывал о том, чтобы пристрелить, тишины ради, этого дурака Вадика, но чего уж там! Стрелять надо было раньше.