— Но тогда я брала воду из горячего источника, — напомнила себе Шеннон.
Вздохнув, Шеннон снова проверила — наверное, в пятнадцатый раз — температуру воды и в конце концов нашла ее сносной.
— Наконец-то! Теперь я могу заняться стиркой! Черт возьми, я начинаю понимать, почему люди ходят в такой грязной одежде, в какой постыдились бы ходить даже команчи! Можно одуреть, пока здесь согреешь воду!
Едва Шеннон нагнулась, чтобы снять с треножника ведро, как Красавчик разразился лаем. Лай был отчаянным, бешеным, гневным.
Раздался звук выстрела.
Часть воды выплеснулась из ведра, когда Шеннон снова опустила его на треножник и бросилась за дробовиком. Раздался второй выстрел, на который наложился еще более яростный лай Красавчика.
Когда Шеннон бежала с дробовиком к осиннику, она услышала крики Бича. Внезапно до нее дошло, что похожие на выстрелы щелчки были хлопками кнута.
Кнут щелкнул в третий, четвертый, пятый раз, раскалывая тишину, словно удары грома.
Бич что-то кричал Шеннон, но она не могла понять, что именно.
Затем раздался страшный, леденящий душу рев, словно горы вдруг решили прочистить свое горло. Ничего подобного Шеннон раньше не слыхала, хотя Молчаливый Джон не один раз об этом рассказывал.
«Гризли!»
— Бич! — закричала Шеннон, припустив с такой скоростью, с какой, пожалуй, никогда в жизни не бегала. — У тебя ведь нет ружья!
Она перепрыгнула через поваленное дерево, едва не упала, но выпрямилась и побежала опять, на ходу взводя курок.
Первым она увидела гризли. Он поднялся на задние лапы: ростом выше Бича, огромный и мощный. Разъяренный зверь щелкал челюстями, изо рта его текла белая слюна. Массивными лапами он пытался отбить кнут, который хлестал его по голове.
Обнаженный до пояса Бич стоял спиной к зарослям осин. Деревца росли столь густо, что пробраться сквозь них и уйти от гризли он не мог. Впрочем, скорее всего это и не помогло бы — гризли сокрушил бы эти осинки, бросившись вслед за ним.
Бич не смог бы убежать от гризли, будь даже место совсем открытым. На равнине гризли не уступают в скорости лошадям, на пересеченной местности они их превосходят.
Красавчик прыгал и рычал за спиной медведя, щелкал клыками, выискивая уязвимые сухожилия под густой шерстью. С невероятным проворством медведь обернулся в сторону собаки и лязгнул длиннющими клыками.
Его снова достал кнут, и гризли выпрямился во весь рост. Он отвернулся от Красавчика, свирепо рыча и работая челюстями, словно перемалывая кости. Над правым глазом его появилось красное пятно — свидетельство того, что удары кнута достигли цели, несмотря на толстый слой шерсти.