Арланна. Мир трех судеб (Шалюкова) - страница 7

— И что все это значит? — спокойно спросил ее отец. Бог — войны. Его облик на мгновение замер на высоком строгом мужчине, а потом опять началась чехарда.

— Мы же тебе запретили! — это уже мать. Богиня плодородия и красоты. Но это не мешало ей ценить все, что выходит за грани прекрасного.

— Мне все равно.

— Все? — возмутился бог. — Ты отправилась в мир к смертному? Зачем, дочь?

— Я хочу, чтобы на этот раз Ключник принес свою ношу! — бросила девушка. Ее длинные волосы, цвета плавленого меда упали за спину, мягким шелковым покрывалом спускаясь вниз, почти до колен. Синие глаза встретились с изменчивыми глазами родителей, и те свои глаза отвели первые. Дочь выросла не просто непокорной, она могла защищать свои убеждения. Не только словами, но и делом.

— Ты понимаешь, что раз ты так защищаешь в этот раз Ключника, то Круг Старейших может отправить тебя ему на помощь? — спросила тихо Богиня.

— Я не возражаю.

— Я возражаю. — Ответил бог.

— Мне все равно. Мне надоело быть здесь заточенной. Если Ключник донесет Ключ, то я смогу уйти в другую реальность. Я устала. Я уже выросла, так что вполне имею право делать то, что я хочу!

— Ты сказала, мы слышали. — Богине надоело спорить с упрямой дочерью, все равно ведь поступит по-своему. Так почему бы не пустить ее энергию в мирное русло?

— Иди, — тихо сказал Бог. — Решение будет принято.

На гору опустилась ночь, когда юная богиня быстро встала и взяла заранее приготовленную сумку. Подошла к окну и посмотрела вниз — грозовые тучи гуляли под божественным дворцом.

Если она сейчас останется, то никто не поручится за то, что ее отпустят. Значит надо действовать. Ведь никто, в конце концов, не заставляет ее спускаться на землю. Она просто внимательно будет следить за Ключником и помогать, по мере возможностей.

Гибкое тело красивой девушки растаяло за окном. Бог и Богиня, возникшие из ниоткуда, остановились, глядя вниз.

— Ты проспорила, — мягко сказал бог Войны.

— Конечно, — согласилась Богиня. — Но может быть, она чему-нибудь научится.

Они отошли от окна, тем не менее, не собираясь бросать дочь без наблюдения. Но с другой стороны юной богине уже пора научиться быть более самостоятельной и отвечать за свои поступки.


Ник пришел в себя уже ближе к вечеру, закат неторопливой красной кромкой резал усталые глаза.

— Что? — он поднял голову, посмотрел по сторонам.

С трудом сел, сильной болью пульсировал затылок. Что же могло произойти? Последнее воспоминание, которое было — нестерпимо белое сияние красивой девушки, которая что-то сделала.

И внезапно молодой маг почувствовал кое-что еще. Аура, его аура одиночки, в каком-то смысле даже неудачника, была непросто повреждена — она была снята. Теперь его аура переливалась чистыми белыми цветами Воина. «Не может быть!» — мелькнула паническая мысль. Мелькнула и пропала, затененная воспоминанием о белых смеющихся глазах и белизне одежды незнакомки.