– Я не должен был говорить этого, – торопливо произнес он. – Забудьте мои слова. Опять заиграла музыка; если ваш партнер не подойдет к вам в тот же момент, как мы выйдем в зал, не соглашайтесь танцевать с ним.
Чувствуя, что больше он ничего не скажет, Клеона не стала его расспрашивать. Ей удалось вернуть Фредди хорошее настроение; партнеры по танцам нашли ее безыскусной и прямодушной, что было им внове, а герцогиня к концу вечера совершенно искренне сказала:
– Ты добилась полного успеха, дитя мое. Не скрою, приглашая тебя из Йоркшира, я беспокоилась, какой ты окажешься. Ты вполне могла оказаться неуклюжей провинциалкой, особенно с таким отцом, как твой. Но ты прекрасно держишься. Следующие два месяца[40] никто из тех, кто устраивает балы, рауты или музыкальные вечера, не приминет прислать тебе приглашение. Довольна?
– За это я должна благодарить вас, мадам, – тихо ответила Клеона. – Как вы сами сказали, никто никуда бы не пригласил меня, если бы я носила те платья, которые привезла с собой из Йоркшира.
– Это верно, – согласилась герцогиня. – Красивые перышки не только красят, но и привлекают себе подобных.
– Если нас любят не за то, какие мы есть, а только за то, какими кажемся, – это даже как-то пугает, – задумчиво сказала Клеона, когда они возвращались в карете на Беркли-сквер. При свете фонаря со свечой, освещающего карету изнутри, герцогиня бросила на нее внимательный взгляд.
– Философствуешь, – сказала она. – Советую тебе следить за тем, что говоришь. Философию и книжную премудрость оставь джентльменам. В женщинах им это не нравится.
– Но вы в молодости, должно быть, отличались умом, – возразила Клеона. – Вы были веселой и дерзкой, но не пустоголовой, иначе не стали бы такой мудрой, как сейчас.
– Никак ты мне льстишь? – со смешком спросила герцогиня. – Да, я была веселой и, как ты выражаешься, дерзкой и оттого попадала в различные переделки, но все-таки ни о чем не жалею. В детстве я училась вместе с братьями и поэтому знала гораздо больше, чем многие девушки моего возраста. Но, уверяю тебя, всех интересовало не то, чем заполнена моя голова, а лишь то, как она выглядит снаружи. Самое важное – иметь хорошенькое личико. Не забывай об этом.
– Но ведь я вовсе не хорошенькая, – отозвалась Клеона. – Разве вы забыли, как были разочарованы, когда увидели меня?
– По-моему, я сказала, что красавицей тебя не назовешь, – ответила герцогиня, – но после сегодняшнего вечера я готова признать: в тебе есть нечто более важное. На тебя обращают внимание. Сегодня на балу присутствовало с полдюжины девушек гораздо красивее тебя, но разговоры велись о тебе точно так же, как много лет назад обычно говорили обо мне. Черт возьми, я становлюсь сентиментальной, но я горжусь тобою, девочка.