Должно быть, когда-то здесь находилось убежище католического священника,[53] а потом выход, возможно, заложили. Во всяком случае, делать тут больше нечего.
Девушка уже собиралась повернуться и идти наверх, как вдруг услышала голоса, да так близко, что даже подпрыгнула от неожиданности.
– Так ты что, действительно решился на эту безрассудную поездку? – спросил мужской голос – Надеюсь, ты не очень-то доверяешь этому типу?
Клеона узнала говорящего. Это был Фредди Фаррингдон. Невозможно было не узнать и голос того, кто ему отвечал.
– Разумеется, я ему не доверяю. Ты что, за простачка меня принимаешь? – спросил герцог. – Но ему показалось бы чертовски странным, если б я сейчас передумал.
– Не нравится мне это. Ей-богу, не нравится, – мрачно изрек Фредди. – А герцогине с чего вдруг взбрело в голову увязаться за тобой? Да еще тащить вместе с собой малышку Клеону? Вы просто спятили!
– Ничуть, – жизнерадостно откликнулся герцог. – Веснушчатый носик – это главный козырь в антураже. Все мы знаем, почему вмешивается вдовствующая герцогиня. Если не так-то просто будет убедить их в том, что я именно тот, за кого себя выдаю, то Клеона на самом деле такова, какой кажется, – простосердечная, безыскусная английская мисс, широко раскрытыми глазами взирающая на Первого консула во всем его величии.
– Черт возьми, Сильвестр, нельзя втягивать Клеону в эту ложь! Предстоит вовсе не театральное представление в Челтнеме,[54] сам знаешь. Если я не ошибаюсь, дело может оказаться чертовски опасным.
– Я знаю, – коротко ответил герцог. – Вот почему ты поедешь со мной. Если кто и в состоянии учуять ловушку на расстоянии пятидесяти ярдов,[55] так это ты, Фредди!
– Премного благодарен, – с удовлетворением ответил – Фредди. – Но у меня дела, и я не собираюсь их откладывать.
– Спорить бесполезно, – спокойно отозвался герцог. – Я уже написал Питту, что ты едешь с нами.
– Ах, вот как? – произнес Фредди. – Проклятье! Сильвестр, ты много на себя берешь.
– Извини, Фредди, – сказал герцог. – Мы отправляемся в девять утра. Предупреди Энтони и Чарльза. Весь день я пытался связаться с ними, но Хорек ходил за мной по пятам.
– Не нравится мне это, и все, – заявил Фредди. – Могу поклясться, все мы еще пожалеем, что ввязались в это дело.
– Может быть, – ответил герцог. – Но мы приложили столько усилий, чтобы добиться этого. И вот теперь, когда задуманное свершилось, я буду рад предпринять хоть какие-то действия. Мне смертельно надоело каждую ночь просиживать с Чарльзом и Энтони за карточным столом. Ты когда-нибудь замечал, как у Энтони подергиваются веки, когда он выигрывает?