Минут тридцать Анна Дмитриевна доказывала сержанту, что это она и есть бабушка, и что она добежала до них быстрее, чем наряд прибыл в магазин. Сержант поверил только после того, как начальник охраны супермаркета подтвердил, что бабушка именно такая, какая по приметам находится в милиции. При этом милиционер вначале созванивался с администратором, который долго тыгдыкал в трубку.
— Идите, гражданка, — сказал на прощание сержант, — и больше внуков не теряйте. Скажите спасибо патрулю.
— Вы — скопище навозных придурков, — вместо благодарности сообщила старушка ошарашенному милиционеру.
На улице Анна Дмитриевна обессилела, села на нижнюю ступеньку крыльца, прижала к себе Пашку и закрыла глаза.
— Ты чего, бабуля?
— Устала.
— А что ты делала?
— За тобой, дураком, бегала.
Мимо проносились машины, проходили люди. Анна Дмитриевна слушала шум улиц и думала о том, что городу нужен снег, и ей нужен снег и Пашке тоже нужен снег.
Из отделения вышел бомж. Он спустился по ступенькам, поднял из-под ног Анны Дмитриевны окурок, прикурил его от фирменной желтой зажигалки и потрепал грязными, покрытыми цыпками руками Пашку по загривку.
— Ну, че, малец, — сказал он, — я же говорил, что они меня выпустят. Потрясут, потрясут и выпустят, потому что у меня денег нет. А вот если бы пса продал, то точно бы отобрали бабки. Ладно, пошел я. Ты бабка, больше внука не теряй.
— Да пошел ты, — откликнулась Анна Дмитриевна.
Бомж высморкался и пошел в сторону магазина.
— Эй, — позвала его бабушка, — погоди-ка.
Тот остановился.
— Иди-ка сюда, — поманила она его.
Мужик подошел. Анна Дмитриевна встала.
— А ну покажи, что у тебя там за порода.
Алкаш протянул в ее сторону спящего щенка.
— Французская болонка. Высшей масти. Кобель.
Анна Дмитриевна недоверчиво прищурилась.
— Болонки они вроде лохматые должны быть.
— Так ты подожди, мать, молодой еще, подрастет, закучерявится.
— А че он не двигается? Может, сдох?
— Нет, бабуля, — радостно встрял Павлик, — он просто устал. Его милиционеры покормили, вот его и разморило. Знаешь, сколько он шкурок съел!
Щенок пискнул в подтверждение его слов и заперебирал ногами.
— И чего ты за него хочешь?
— Штуку, — смело попросил бомж.
— Тыщу что ли?
— Да и то, по знакомству.
Анна Дмитриевна открыла сумку и увидела, что в ней лежит фарш, тот самый из подмышки, которым время показывали.
Она за него так и не рассчиталась.
«Прибыль», — подумала Анна Дмитриевна.
Она достала кошелек, заглянула внутрь и соврала:
— У меня только пятьсот рублей.
— Не! Так не пойдет! Я его лучше съем! — сообщил бомж.
— Ну и вали, — посоветовала Анна Дмитриевна.