«Я влюбилась во француза».
Эта часть письма, по крайней мере, была правдой. Она любила его. Она знала, что любит его, и все же дальше стоял этот ужасный барьер, не позволяющий ей добавить что-либо еще.
Она с грохотом задвинула ящик, взяла свою дамскую сумочку и сбежала вниз по лестнице.
Портье и швейцар смотрели на нее с любопытством, пока она проходила через холл.
– Такси, мадемуазель? – спросил швейцар.
– Нет, спасибо.
Она чувствовала, как он смотрит ей вслед с удивлением, пока она шла через двор.
Она слышала шелест нижних юбок при ходьбе, и от этого ее походка стала такой гордой, как будто у нее под ногами был расстелен красный ковер.
Машина уже стояла. Дикс выскочил из нее, и она увидела, как у него слегка сузились глаза при виде ее. Затем он поднес ее руки к своим губам.
– Ты выглядишь прекрасно, обворожительно, – сказал он.
Она вздрогнула от прикосновения его губ.
И в то же самое время она испытывала чувство триумфа, потому что он даже и не пытался скрыть восхищения на лице.
Он открыл ей дверцу, и она села в машину. Он сел с другой стороны. Дикс не сразу завел мотор, а повернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Я никогда не думал, что кто-нибудь может быть таким красивым, как ты, – сказал он.
Он говорил глубоким голосом, что дало ей понять, что он говорит правду.
– Я… хотела выглядеть… симпатичной для… тебя и твоих друзей, – запинаясь, проговорила она.
Он взял обе ее ладони в свои и, развернув их к себе, уткнулся в них лицом.
– О, моя дорогая, моя любимая, я не достоин тебя, – сказал он.
Дикс поднял голову.
– Ты выглядишь так прекрасно, что я даже боюсь до тебя дотронуться, – сказал он охрипшим голосом. – Что ты с собой сделала? Элоэ рассмеялась.
– Я просто надела новое платье. Ты видишь разницу; а люди все-таки пытаются говорить, что одежда ничего не значит!
– Ты выглядишь прекрасно, что бы ты ни надела. Но сегодня в тебе есть что-то еще, сегодня ты какая-то возвышенная и восторженная, что делает твою красоту просто неотразимой.
В его голосе было столько страсти и силы, что она робко опустила глаза.
Он наклонился к ней в желании поцеловать, но потом опомнился, так как вокруг ходили люди, которые смотрели на них, сидящих в машине. Не говоря больше ни слова, он завел мотор, и они тронулись. Он вел машину на вершину холма до тех пор, пока они не выехали за пределы города и не оказались в сосновом бору, где когда-то бродила Элоэ и увидела огоньки фонарей, которые вывели ее на контрабандистов.
Они достигли того места, где они были ближе всего к морю. И сосны вырисовывались на фоне малинового марева неба. Здесь Дикс остановил машину и выключил мотор.