Я слушал все это, думая о том, что все топ-менеджеры поголовно прикрываются подобной лицемерной ложью. Наши корпоративные правила кишат лозунгами вроде «философия нашей корпорации – философия человечности», «люди – вот наша истинная ценность», «миссия нашей корпорации – построение доверия». На самом деле их истинная ценность – нажива, их миссия – превращение окружающего мира в два рынка: труда и сбыта, а их философия – безостановочное вранье.
В принципе, в извлечении прибыли нет ничего постыдного, проблема лишь в том, что корпорации утверждают, что работают для людей, тогда как получается, что люди живут, чтобы на них работать. Миллионы менеджеров, которых ежедневно обнадеживают пафосными обещаниями. Миллионы людей, которым внушили, что они преднамеренно счастливы.
Вместо опционов честнее было бы воздвигнуть нам памятник, на котором было бы начертано:
«Неизвестному менеджеру среднего звена. Имя твое неизвестно, подвиг твой никому не нужен».
Ты как Мальчиш-Кибальчиш, стоящий на горе. Только, в отличие от него, пароходы и самолеты акционеров, несущиеся мимо, не гудят и не отдают тебе чести, – просто потому, что не помнят, а был ли ты? А пройдут пионеры – те, что еще только собираются повторить твою судьбу, – так они еще и пивную бутылку бросят в облупившийся от дождей и снега монумент: «Это еще чо за нах?»
И вот когда Львов умолк, внезапно встал Нестеров и подрагивающим от торжественности момента голосом сказал:
– Андрей… Андрей, если, не дай бог, тебе придется уйти из компании – я уйду вместе с тобой.
Пауза. Блеск в глазах Львова.
– И я тоже, – проникновенно выдохнула Захарова.
Все вместе, практически без пауз:
– И я, – вторит Керимов.
– Сто процентов, я с другим шефом работать не буду, – кивает Евдокимов.
– А я такой команды больше не найду, – вторит ему Старостин.
– Я-то уж точно не останусь, – качает головой Загорецкий.
– Я с тобой, Андрей, в любую другую компанию, – пытаясь звучать не так фальшиво, присоединяюсь я.
Львов (после паузы, чуть не плача):
– Спасибо, ребят… честное слово… спасибо. Я же… вы же… мы же…
Рукопожатие с каждым, дополняемое ответными объятиями. Коллективная присяга на верность. Практически целование флага (жаль, нет корпоративного вымпела). Синхронные поцелуи Иуд. Мы не договаривались заранее. Нам было легко это сделать, потому что завтрашний день был для нас прост и ясен. Завтра в обед мы встречались с Воперовичем, чтобы купить его, заодно сдав Львова. Разменять между делом. Заложить в обмен на собственное спокойствие. Я же… мы же… вы же… мы же просто хотели обезопасить себя. Ничего личного, просто командная игра, business as usual…