У Алика Воперовича в кабинете всегда стояла ваза со свежими фруктами. В ней были черешня летом и мандарины зимой. А еще он постоянно пил воду без газа, что непосвященные могли истолковать как приверженность к здоровому образу жизни, или принять его за культуриста со стажем, или бывшего пловца, или любителя бега по утрам. И только пепельница, отставленная на подоконник, да сеточка морщин вокруг глаз говорили, что Алик не культурист, а обычный караокеист, которому постоянно не хватает витамина С.
Мы сидели у него в приемной, как нахохлившиеся воробьи зимой в метрополитене. Нас было трое: я, Нестеров и Загорецкий. Старостин в последний момент соскочил, сославшись на болезнь. А Керимов просто сказал, что он нам доверяет. Мы ждали пять, десять, пятнадцать, двадцать минут, а он все «мариновал» и «мариновал» нас, делая вид, будто занят с документами. Наконец зашли. Расселись за переговорным столом, придвинутым к столу Алика в виде основания буквы «Т», и повели неспешный разговор: «ну как успехи», «какие вообще новости», «когда думаете аудит закончить», «и чо по чем, хоккей с мячом». Алик иронично разглядывал каждого из нас, неторопливо очищая мандарин, и бессвязно отвечал на наши вводные вопросы, изредка косясь на монитор. На мониторе, за секунду того как первый из нас опустился на стул, мерцала анкета на «Одноклассниках. ру», теперь там был какой-то график.
– Ну, – не выдержал Алик, – короче, Склифосовские, чего пришли-то?
– Да вот тут по аудиту у нас опасения, – вкрадчиво начал Загорецкий.
– И какие же? Недостаточно детально вас опрашивают? Или наоборот, слишком придирчиво?
– Да, в общем-то все в порядке, – подключился Нестеров, – но есть нюансы. Да и кроме аудита есть разговор про… про Львова.
– Про Львова? – Алик рассмеялся и совсем отвернулся к монитору. – И чего Львов? Тиграм мяса не докладывает? Обижает вас?
– Ну, в целом, если в двух словах, – заелозил по стулу Нестеров.
– Слушай, Леха, – Алик налил себе воды. – Я тебя пять лет знаю. Ты давай не темни, а говори, чего вы хотите, конкретно.
– Если конкретно, то мы хотим сказать, что в целом у нас в департаменте все отлично, – взял на себя инициативу Загорецкий. – Продажи идут, рынок, сами знаете, падает. И этот аудит нас не только отвлекает, но просто загоняет в ступор. Нас допрашивают, как шпионов, а у каждого менеджера, сами знаете, всегда есть косяки…
– Но корпорации они не мешают. – Нестеров в обычной своей манере перегнулся через стол. – Мы, знаете, давно работаем автономно. Алик, мы же старожилы, научились сами себя организовывать. И если у Львова есть проблемы, мы не хотим, чтобы они стали нашими, понимаете? Мы-то работаем, понимаете?