— Что значит зачем? — она вскинула на меня разгневанные глаза. — Так это же он и есть посланник Сатаны! Только у него были рога на голове. Сейчас нет. Спилил, наверно.
Я просто выпала в осадок.
Да парнишечка явно своей тени боится, весь какой-то трогательный, как воробушек, какой из него посланник такой важной шишки, как Сатана? И к тому же — странное совпадение, вот час назад он эээ… наносил визит матери, а вскоре несет ко мне заказ из ресторана.
— Мам, а как он к тебе попал? — задумчиво спросила я.
— Не знаю! — покачала она головой. — Наверно, замок отмычкой отпер. Ты же знаешь, какая сейчас молодежь пошла.
На пороге показался взмыленный Дэн.
— Насилу догнал, — негромко сказал он, тревожно косясь на мать. — Денег дал с лихвой, в суд подавать не будет. Но надо сумку отдать, говорит, ему за нее голову оторвут.
Мать потерянно смотрела, как любимый выгружает из сумки запаянные в фольгу лотки.
— Что, зятек, и ты скурвился? — наконец со странной усмешкой сказала она. — Преступникам пособляешь?
Дэн молча взял сумку и вышел. Я посмотрела на мать — и у меня от жалости аж сердце защемило. Она сидела на диване, и вся ее поза выражала усталость. От былого запала не осталось и следа. Сгорбившись и слегка покачиваясь, она тоскливо смотрела прямо перед собой.
— Мам, знаешь, давай-ка я тебе новопассита дам, — растерянно сказала я, поднимаясь. Я со-вер-шенн-но не понимала, что творится в этом мире.
По пути на кухню я услышала как мелодично звякнул прибывший лифт, я машинально обернулась и увидела через оставленную нараспашку дверь Соньку с каким-то парнем. Он мне с первого взгляда чисто по-человечески понравился. Среднего роста такой парень, стройный, темненький, в очках, а глаза за стеклами — умные и слегка насмешливые.
— А вот и мы, — радостно сказала Сонька и они, улыбаясь, шагнули на порог.
— Ах ты гад! — гневно воскликнула мать, в два прыжка пересекла холл и принялась мутузить парня.
Я аж потерялась.
«Ее собачка часом не кусала? — в шоке спросил внутренний голос».
Картина напоминала какой-то сюр. Моя мать, да, змея конечно еще та, но она учительница — и этим все сказано! — так вот, она остервенело избивала бедного парня. Запнула его в тот же угол, что и несчастного разносчика, и знай его охаживала расческой.
— Тетечка Олечка, ну не надо, не надо! — это Сонька стояла на пороге и громко, испуганно ревела.
— Я тебе покажу — не надо! — злобно рычала мать, удваивая усилия.
У парня вид был скорее потрясенный, чем испуганный, он ловко блокировал материны удары руками и ногами, и пытался вести с ней переговоры.