Гроф: И все же люди, занимающиеся глубоким самоисследованием, используя необычные состояния сознания в медитации, эмпирической психотерапии или при ответственном употреблении психоделиков, способны развить четкий и единый взгляд на себя и реальность. Это же происходит в случае мощных спонтанных переживаний такого рода — духовных кризисов или околосмертного опыта. Для этого нового подхода к жизни особенно характерны чувство глубочайшей связи с другими людьми, с другими видами и природой, озабоченность планетарным будущим и духовностью вселенной и всеобъемлющей природы. Другие важные его составляющие — поворот к обновляемым источникам энергии, потребность очищать окружающую среду и тенденция к возврату к естественным циклам. Иными словами — переориентация на такие виды деятельности, которые критически необходимы для жизнеспособного будущего.
Рассел: Язык и мышление, возможно, дали нам чувство себя. Однако в большинстве своем мы лишь наполовину пробуждены, лишь наполовину осознаем, кем мы на самом деле являемся. Здесь есть свои помехи. Как уже упоминалось, мы обычно выводим свое чувство идентичности из того, что мы делаем, чем мы обладаем, как нас воспринимают другие и какова наша роль в мире. Такая идентичность — выведенная из чего-то, не самодостаточная — очень хрупка и всегда зависит от воли обстоятельств. Усилия по ее поддержанию и укреплению то и дело ввергают нас в различные виды неадекватного и разрушительного поведения. Духовные традиции во всем мире единодушно утверждают, что мы должны в большей степени пробудиться к более глубокой самоидентичности и распознать, кем мы являемся на самом деле. Лишь в этом случае мы обнаружим подлинную свободу.
Если придерживаться такой точки зрения, духовную практику можно считать способом преодоления ущербности языка, возможностью реализовать свой подлинный потенциал разумных существ.
Гроф: Ваши слова, Пит, вызвали во мне воспоминание о разговоре, который был у меня много лет назад с одним человеком. Это было сразу после психоделической сессии, в которой ему пришлось глубоко пересмотреть взгляд на смысл своей жизни. Во время этого переживания он осознал, что многое из того, что он совершал в жизни, было лишено подлинности и не приносило ему удовлетворения и душевного мира. Его поведение в целом диктовалось его собственными неосуществленными мечтами, ожиданиями его родителей и попытками постоянно что-то доказывать им и себе. Он обнаружил также, насколько сильно программы его поведения были впечатаны в него его культурой, как много в нем было сформировано внешним давлением и обстоятельствами.