Не найдя среди книг больше ничего интересного, я перешла к изучению последнего сундука, но там было только всякое барахло: деревяшки, вроде заготовок для ложек или чего-то подобного, тряпки, несколько мотков тонкой верёвки и другие бесполезные предметы. Пока я возилась, в подвале стало совсем темно. Мои многострадальные часы, которые, как ни странно, всё ещё тикали из-под треснувшего стекла, показывали начало десятого: вероятно, солнце ещё не село, но готовилось к этому. Мне откровенно наскучило сидеть в темноте, начинало клонить в сон, да и голод давал о себе знать, поэтому я завалилась на гору тряпья, подняв в воздух тучи пыли, и прикрыла глаза в надежде насладиться парой часов здорового сна до того, как за мной явятся лунатики. Стоило мне задремать, как скрипнула дверь. Любопытство не позволило притвориться спящей, и я лениво повернула голову на звук. На пороге стояла уже знакомая мне девочка, в её руке горела тонкая свечка.
— Идём, тебе пора, — отстранённо произнесла она, развернулась… и ушла, будто не сомневаясь, что я двинусь следом и никуда по дороге не сбегу.
Я отнеслась к её необоснованной уверенности скептически, но встала и подошла к двери: оставаться в подвале не было никакого смысла. Поднявшись по лестнице, я оказалась в коридоре, не имеющем освещения, половицы зловеще скрипели под ногами, к лицу липла пыльная паутина или нечто, напоминающее её на ощупь. Воображение нарисовало огромных волосатых пауков, спускающихся мне на голову с тонущего во тьме потолка, я вздрогнула, резко вспомнив о своей арахнофобии, и рванула к выходу с воодушевлением профессионального бегуна на пути к золотой медали. И конечно, я и думать забыла о том, чтобы свернуть и попытаться улизнуть или спрятаться, поэтому вылетела на улицу именно там, где меня и ждали. Я еле успела затормозить: всё пространство от самого порога дома до моста было заполнено людьми — их стало гораздо больше. На берегу канавы теперь стоял низкий помост, на нём возвышалось какое-то странное сооружение: разглядеть конструкцию не удавалось из-за заслонявшего её человека.
Как только я появилась на крыльце, все лица обратились ко мне — ощущать на себе взгляд нескольких десятков закрытых глаз было жутковато. Толпа расступилась, открывая мне дорогу к помосту — направление, совсем не внушавшее доверия. Впрочем, выбора мне не оставили… Я медленно зашагала по живому коридору, головы каждого из лунатиков поворачивались вслед за мной абсолютно синхронно — я видела это совершенно отчётливо: несмотря на ночь на улице было довольно светло и виной тому была вовсе не пара факелов, воткнутых в землю возле помоста. Подняв взгляд к небу в поисках источника света, я невольно остановилась. То ли меня слишком сильно ударили по голове, устроив сотрясение мозга, то ли на усыпанном звёздами небосводе действительно ярко горели… три луны! Раньше я не видела ничего подобного ни в этом, ни в своём мире, из чего следовал вывод, что дело в некоем астрономическом явлении, которому, как это ни прискорбно, я не могла уделить ни капли времени. Луны выглядели как-то неестественно, две из них словно бы подрагивали, как отражение на воде. Пока я не двигалась с места, толпа недвусмысленно сомкнула свои ряды у меня за спиной, отрезая путь к отступлению. Я неохотно отвлеклась от созерцания ночного неба и вернулась к прерванному шествию — иначе назвать мой путь между лунатиков у меня не хватало фантазии. Остановилась я у самых ступенек, ведущих к помосту, вокруг остался лишь маленький пятачок свободного места.