Надеюсь на вас, дорогой отец. Да поможет нам всем Господь Бог.
С пожеланием удачи — ваш сын Альбрехт д'Эмери.
Дано четвертого дня июня 1189 года по пришествию Спасителя, окрестности Акки, что в королевстве Иерусалимском.
Бейлиф замолчал, прокашлялся и отложил свиток в сторону.
— Вот такие дела, — коротко сказал он. — Полагаю, господа, теперь вы сознаете, почему я просил вас собраться здесь. Я не могу полагаться только на наемную стражу графства или подчиненные мне военные отряды.
Возникла довольно долгая заминка. Некоторые из дворян удивленно перешептывались, другие молчали, явно не понимая, как может христианский владыка желать смерти членам королевской семьи и добиваться срыва похода для освобождения Иерусалима. Гунтер же сидел, глубоко задумавшись, так как услышанное поразило его несказанно. Германец достаточно знал историю двенадцатого века, но во всех прочитанных прежде книгах ни единого разу не встречалось упоминание о возможном покушении на принца Джона или вдовствующую королеву.
«Вариантов два, — думал Гунтер. — Либо в настоящей истории все прошло незамеченным и убийц переловили, либо начал действовать человек, про которого нам говорил отец Колумбан… Этот посланец Лорда вместе со своим хозяином — большая сила, переломить хребет которой практически невозможно. Если предположить, что я не ошибаюсь, то, по крайней мере, у нас с Мишелем появились некоторые намеки на то, кем является мой противовес в этом мире…»
Тут сэр Мишель подтолкнул оруженосца локтем в бок и прошептал:
— Послушай, Джонни, а если речь шла о Понтии?
Гунтер решительно замотал головой:
— Не может быть. Понтий, пускай и не может называться образцом благородства, совершенно не подходит.
— Почему? — поднял брови сэр Мишель.
— Во-первых, он не южанин, хоть и темноволос. А я читал, еще у себя, в Германии, будто исмаилиты не брали к себе в обучение европейцев. Только сарацин. Во-вторых, ломбардец едет, вообще не скрываясь, а с его склочным характером скрытным наемным убийцей стать просто невозможно…
— Зато у него слуги — сарацины, — рассудительно напомнил рыцарь. — Помнишь?
Гунтер охнул и почесал в затылке. На самом деле, Мишель прав. Разве станут обращать внимание на рыцаря, у которого слуги с Востока? Теперь это самое обычное дело…
— Ты прав, — кивнул Гунтер. — И что теперь делать?
— Как — что? — изумился сэр Мишель. — Надо все рассказать сэру Аллейну, вдруг мы напали на след?
— Слишком просто, любезный сэр. Донельзя просто. Ладно, потом подойдем и расскажем.
Бейлиф подождал, пока разговоры стихнут и первая волна изумления спадет, потом встал, снова кашлянул и произнес: