В мае 1943 года У. Черчилль и Ф. Рузвельт приняли совместное решение об открытии «второго фронта» только в 1944 году, о чем и уведомили И. В. Сталина. Последний, в который уже раз, обратился к главам союзных государств с % резким посланием (от 11 июня 1943 года), в котором прямо указывал на невозможность принятия столь важных решений без участия третьего партнера. В послании подчеркивалось, что принятое решение окажет прямое воздействие на ход войны:
«…Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе — в народе и в армии — произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, понесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англоамериканских армий».[187]
В послании У. Черчиллю от 24 июня 1943 года Верховный указывал на многочисленные и широковещательные обещания британского премьера форсировать Ла-Манш в августе или сентябре 1943 года. И. В. Сталин писал, что теперь, когда десантная операция отложена, речь идет не о разочаровании советского правительства, а о том, что не удастся сохранить миллионы жизней как в оккупированных странах Европы, так и в советской армии. Иными словами, речь шла о сохранении доверия к союзникам.[188]
Именно дефицитом доверия прежде всего можно объяснить постепенное охлаждение отношений между тремя великими державами. Недоверие вело к подозрительности, подозрительность порождала конфронтацию.
Трудно, конечно, предположить, как сложились бы политические события в Европе, если бы правительства США и Англии честно выполнили свои обязательства перед СССР. Думаю, однако, что жесткой конфронтации (имею в виду «холодную войну» со всеми вытекающими из нее последствиями) удалось бы избежать, ибо разжечь ненависть друг к другу между вчерашними братьями по оружию было бы не так-то легко.
Все же, пока шла война, союзникам удавалось найти приемлемые компромиссные варианты. Например, было принято решение провести в Москве 18 октября 1943 года конференцию Министров иностранных дел СССР, Англии и США. В ней приняли участие В. М. Молотов, А. Идеи и госсекретарь США К. Хэлл. Ф. Рузвельт пытался заменить Хэлла заместителем Госсекретаря Уэллесом, настроенным резко антисоветски, противником каких-либо совместных действий СССР и США, но последний сам отказался от поездки. Он отдавал себе отчет, что его участие в переговорах неизбежно привело бы к их срыву.
Повесткой дня конференции предусматривались два основных вопроса:
1. О мероприятиях по сокращению сроков войны.
2. О подписании декларации по всеобщей безопасности.