— Он дома! — торжественно провозгласила Даша, когда Оксана с Валерой проезжали Новый Арбат.
У Оксаны вспотели ладони. Боже… Можно ли возжелать женщину с мокрыми ладонями?
Ладно, ладно! Она в своем уме, спокойна и думает лишь о том, как бы ее не уволили.
— Приехали, — сказал Валера.
Оксана достала мобильный, уставилась на него, но не смогла придумать ничего такого, что звучало бы убедительно.
Стала бы Даша ему звонить?
Вот! Докатилась!
С чего это она принялась равняться на Дашу?
Ответ, правда, был очевиден.
Даша не ведала сомнений.
Она делала то, что хотела, с разумной толикой логики и ни разу не спросила себя: а стоит ли пытаться?
Конечно, Даша не была сумасшедшей и понимала, что может облажаться, но это ее не пугало — она верила в себя так, что можно было только обзавидоваться и умереть.
Оксана же каждый свой шаг подвергала жестокой критике, переживала, взвешивала…
Даша тоже переживала. Либо до, либо после. Перед тем как сесть за книгу, она недели две была мрачная, злая, отлеживалась в гамаке, перечитывала классику и бормотала, что не имело смысла и начинать, если понимаешь, кто ты есть в сравнении с Чеховым.
Отослав в издательство очередной роман, Даша даже могла разрыдаться — ей казалось, что вместо акта о сдаче/приемке она подписала признание в собственной несостоятельности: могла ведь лучше, увлекательнее, и герои могли бы получиться не такими картонными, и развязку затянула…
Но во время работы Даша превращалась в киборга — она делала свое дело с пунктуальностью бомбы с часовым механизмом, была весела, возбуждена, довольна и отказывалась прислушиваться к чужому мнению.
— Если уж ты в это ввязалась, нельзя оглядываться назад. Можно испугаться до усрачки — но только на пару минут, не больше, — говорила она Оксане.
И Оксана пошла. Долой телефоны! Настоящие женщины звонят прямо в дверь!
Уф-ф! А если он моется и она застигнет его в полотенце? Р-р-р…
Захар распахнул дверь и вытаращил глаза.
— Привет, — поздоровалась Оксана. — Можно войти?
Никакого полотенца. Зато без майки. Такой немного потный. Даже не потный, а влажный — ангелы не потеют, ха-ха-ха.
Он посторонился, и Оксана прошла в квартиру.
Хорошая квартира.
— Вот это да! — воскликнула она, очутившись на кухне.
Здоровенной плите было не меньше пятидесяти лет! Антиквариат!
— О боже! — восторгалась Оксана. — Она как новая! И красная!
— Ну, считай, она новая, — улыбнулся Захар. — По крайней мере, за эти деньги можно было купить пять новых, это точно. Мне ее перекрашивали в автосервисе, представляешь?
— Ничего себе, ты зарубаешься… — Оксана исследовала духовку.